Алексей Митрофанов - Тело Милосовича

В итоге в Сербии похоронили пустой гроб, а живой Слободан оказался в Москве. Когда-нибудь, когда он умрет, его тело тайно перевезут в Пожаревац. Вернут на свое место, так сказать. Для того и плиту никак не закрепляли, чтобы остался доступ к могиле в любое время.

Гроб же похоронили, устроив грандиозный спектакль. И он, Филатов, тоже в нем поучаствовал. Получается, дал себя одурачить. От досады Филатов выругался сквозь зубы.

— Что-нибудь не так? — встревоженно спросила Настя, про которую он совсем забыл, погрузившись в свои мысли.

— Нет-нет, ничего, — очнулся Филатов. — Ты иди, мне надо подумать.

Настя вышла и тихонько притворила за собой дверь. Она знала, что соединять его в такие моменты ни с кем нельзя и, вообще, нужно говорить, что его нет на месте.

Ладно, продолжал Филатов прерванные размышления, пусть его тогда одурачили, как и множество других людей, привыкших к тому, что похороны — это похороны, а не спектакль, но зато сейчас он, быть может, один из всех близок к тому, чтобы докопаться до истины. Осталось сделать каких-то пару шагов, и он будет знать правду, как бы кому-то этого ни хотелось.

Смущало его только одно. Если Слободан, которого он привык считать героем, пошел на подобную сделку с трибуналом, его героический облик в значительной мере утрачивал свой блеск… Что ж, этот шаг вполне объясним. Человек слаб, сломить можно кого угодно. Особенно когда ему становится видно, что дальнейшая борьба потеряла всякий смысл.

Но как бы там ни было, истина должна быть установлена.

Поздним вечером садовник выехал с территории дачи Марко и покинул пределы поселка, оставшегося за глухим зеленым забором трехметровой высоты. Неширокая и довольно извилистая дорога, ведущая к Рублевскому шоссе, шла через старый сосновый лес. Она была плохо освещена редкими фонарями, большая часть из которых не горела.

Поднялся ветер. Внизу он не ощущался, но кроны деревьев сильно раскачивались и шумели. «Дождь нагоняет, — подумал садовник. — Успеть бы домой посуху».

Жил он в соседней деревне, километров за пятнадцать отсюда. Встречных машин на дороге не попадалось. Сзади, довольно далеко, он увидел в зеркале фары приближающегося автомобиля и прижался к обочине, чтобы пропустить его. Соревноваться в скорости со здешними машинами ему не хотелось.

Но автомобиль на обгон не пошел, а стал держаться сзади словно приклеенный. Было в этом что-то странное. Садовник видел, что это мощная большая иномарка, которая, если бы захотела, могла обогнать его «пятерку» в два счета. Садовник не любил, когда на хвосте у него кто-то висел.

— Да проезжай уже! — пробормотал он. — Чего прицепился?

Дальше произошло то, чего он никак не ожидал и что его довольно-таки сильно испугало. На относительно ровном участке пустой дороги из-за иномарки вперед вырвался джип, обогнал его и резко встал впе реди. Садовник едва успел нажать на тормоз. Его сильно качнуло вперед.

— Да что они такое вытворяют, мать их за ногу! — выругался он.

Иномарка сзади подъехала почти вплотную и тоже встала. Он оказался зажатым между двумя машинами. Из джипа высыпали какие-то люди и встали рядом с «пятеркой». «Попал!» — подумал садовник. Душа у него ушла в пятки, он сжал руль и стал покорно ждать своей участи, не понимая, в чем провинился и кому он мог понадобиться.

Из задней машины вышел человек, который, похоже, был у них главным, сел на переднее сиденье «пятерки» и пристально посмотрел садовнику в глаза.

— Ну, здравствуй, Слобо! — торжественно произнес он. — Пора снимать маскировку.

Садовник молчал, впав в ступор. Видя, что ответа он не дождется, незнакомец протянул руку и дернул его за длинные седые волосы. Садовник почувствовал боль, и она вывела его из оцепенения. Коротко вскрикнув, он отшатнулся.

— Как ты меня назвал? — спросил он.

— Слобо, — повторил незнакомец.

— Я — не он!

— А где он?

Садовник не ответил.

— Ты меня знаешь? — спросил незнакомец.

Присмотревшись, садовник неуверенно произнес:

— Депутат Александр Филатов?

— Он самый, — подтвердил Филатов. — Давай пошли в мою машину, повезешь нас к Слобо. И не рассказывай, что ты не знаешь, где он.

— А как же моя?

Филатов махнул рукой:

— Не волнуйся, ее поведет мой человек.

Они перешли в машину депутата, садовник сел за спиной у водителя, Филатов устроился рядом.

Садовник лихорадочно соображал. Расклад затеявшейся игры был ему непонятен. Он изрядно перетрухнул. Ощущая себя маленьким винтиком, он решил не подставляться и не брать на себя больше того, что ему полагалось.