Игорь Прелин - Год рождения

Но если специальные службы не хотят или не могут «жить дружно», не стоит ли ликвидировать их тогда разом и повсеместно, чтобы они не мутили воду и не мешали стремлению народов к миру и всеобщему благоденствию?

Что ж, возможно, когда-нибудь так и произойдет!

Но для этого человечеству придется пройти еще длинный и, несомненно, трудный путь, и на пути этом будет много разочарований, крови и слез. А пока необходимо считаться с одним парадоксальным явлением: чем больше доверия между странами, тем совершеннее должна быть система взаимного контроля, потому что слишком многое брошено на карту и никто не хочет поставить под угрозу свои национальные интересы, безопасность своего государства.

А эффективный контроль, наряду с международными соглашениями, обменом информацией, официальными инспекциями и прочими «мерами доверия», невозможен без эффективной разведки! Вот и выходит, что разведка выступает как инструмент укрепления доверия между государствами и ее роль в век нового политического мышления будет неизбежно возрастать!

И тогда по мере сближения государств с различным общественным строем будет возрастать активность их разведывательных служб и совершенствоваться меры контрразведывательного противодействия.

Я уверен, ни у кого не вызывает сомнения, что в разговоре о спецслужбах никак не обойти Комитет госбезопасности, который, независимо от отношения к нему, бесспорно, являлся одним из самых могущественных и авторитетных ведомств и в течение многих лет оказывал определяющее влияние на расстановку сил в мире специальных служб.

За последнее время о советских органах государственной безопасности как в нашей стране, так и за рубежом написано и сказано столько, сколько не было написано и сказано за всю их предшествующую историю. Возникает законный вопрос: а можно ли сегодня сказать что-то новое, после того как на протяжении нескольких лет тема КГБ не сходила со страниц газет и журналов, и телевизионная передача без очередной «сенсации», связанной с КГБ, выглядела, как обед без десерта?

Но если проанализировать все эти публикации и передачи, то сразу бросается в глаза, что в них напрочь отсутствовал «взгляд изнутри», которым обладают только настоящие профессионалы, поскольку авторами подавляющего большинства из них являлись люди, как правило, весьма далекие от понимания специфики и проблем спецслужбы, наивно полагавшие, будто бы о разведке и контрразведке может судить каждый, кто прочитал хотя бы парочку «шпионских» романов.

В числе же авторов, которых можно отнести к профессионалам, к сожалению, попадались и такие, кто отнюдь не являлся гордостью и украшением КГБ, поскольку покинули они это ведомство не по своему желанию, а по причинам дискредитирующего и иного, не заслуживающего уважения характера. Жгучая обида или неудовлетворенные амбиции застилают глаза и совесть таким авторам, где уж тут рассчитывать на их объективность и честность!

Вот такие соображения и навели меня на мысль сесть за пишущую машинку и рассказать о том, чему довелось быть свидетелем или участником. И для начала я решил остановиться на двух темах, вызывающих, как мне кажется, большой общественный интерес: на сталинских репрессиях и разведке.

Конечно, в моем положении следовало бы писать, опираясь на подлинные события и реальных действующих лиц. Но по многим соображениям, в том числе из-за отсутствия согласия моих коллег и других ныне здравствующих людей быть упомянутыми в моем повествовании, а также до истечения «срока давности», я был вынужден отказаться от соблазнительной возможности обратиться к документальным материалам разведки и выбрать форму художественного повествования, придумав всех действующих лиц и изменив место и время действия, чтобы невозможно было провести исторические аналогии, а заодно использовав предоставленное автору право на художественный вымысел, хотя я искренне старался этим правом не злоупотреблять.

Да и не было необходимости напрягать воображение: за тридцать лет службы произошло столько всего примечательного, что главная проблема для меня состояла в том, какой факт удостоить внимания, а какой нет.

Мне остается только напомнить, что все, о чем я написал, происходило еще в те не столь давние времена, когда в нашей стране действовали другие законы и были совсем иные условия, и обе противоборствующие группировки отдавали предпочтение «образу врага», а об «образе друга» никто еще и думать не смел. И хотя с тех пор в стратегии и тактике «тайной войны», которая, несмотря на раздающиеся призывы к миролюбию, не прекращается ни на один день, мало что изменилось, я допускаю, что отдельные эпизоды нашего недавнего прошлого будут неоднозначно восприняты определенной частью читателей.