Алексей Макеев: Свидетель, не увидевший свет (сборник)

– Фронт нас с северо-запада догоняет, – пояснил бородатый мужчина, сидевший на соседнем кресле. – Из Заполярья прорвался холодный воздух, и теперь нас может унести за хребет.

– Он что, садится будет? – забеспокоился Гуров.

– Почему? – добродушно удивился мужчина. – Совсем не обязательно. Просто он спустился в самый нижний эшелон. Здесь меньше турбулентность.

– Вы, я вижу, специалист? Летчик? Или синоптик?

– Геолог, – рассмеялся мужчина. – Летать часто приходится, вот и стал сведущим. А вы? Вроде бы не местный. Из Перми или из столицы?

– Из Москвы, – кивнул Гуров, и тут самолет так тряхнуло, что сыщик чуть не прикусил язык.

Все десять пассажиров маленького самолета замолчали, прислушиваясь к звукам и тряске, но ни страха и ни паники Лев не заметил. Значит, ничего страшного, значит, все как обычно. Но теперь появилась какая-то вибрация с правой стороны. Как раз с той, где он сидел.

– Не развалился бы этот старичок! – натянуто улыбнулся Гуров соседу и кивнул на потолок.

– Да бросьте вы, – беспечно усмехнулся геолог. – Это самый надежный самолет из тех, что у нас когда-то делали. Он очень устойчивый, крепкий, может планировать, если у него откажет мотор. Знаете, как говорят летчики про «Ан-2»? Он может летать всюду, где есть небо.

И тут открылась дверь кабины пилотов, и на пороге, небрежно облокотившись плечом, замер невысокий худощавый парень в летной кожаной куртке.

– Так, без паники! – объявил пилот, широко улыбаясь. – Мы заходим на посадку в Суктыл. Ничего опасного, все под контролем. Просто погода настолько ухудшилась, что нашей «птичке» стало тяжело лететь. Подождем благоприятного прогноза и доставим вас в Пермь.

– А сколько ждать? – тут же стали наперебой спрашивать с передних сидений.

– К концу дня ветер может утихнуть. Главное, чтобы прошли тучи со снеговыми зарядами. Думаю, они пройдут севернее, но если повернут на юг, нам лучше переждать. А теперь все пристегнулись!

Гуров не боялся летать на самолетах. Уж он-то хорошо знал статистику, по которой самым опасным видом транспорта является автомобиль. В ДТП гибнет несравненно больше людей, чем в авиационных катастрофах. Настолько больше, что и сравнивать не стоит. Другое дело, что каждая авиационная авария очень шумно обсуждается во всех красках. Ну, упадет где-то самолет раз в год, погибнут двести или триста пассажиров. Но ведь это в год. А в любой стране такое количество погибает в ДТП только за неделю. Но сегодняшняя посадка очень легко показала, что своя рубашка ближе к телу, что вся статистика улетучивается из головы, как только ты сам оказываешься в аварийном самолете, совершающем посадку в условиях ухудшающейся на глазах погоды.

Пассажиры торопливо шли к зданию аэровокзала – небольшому каменному одноэтажному зданию. Гуров еще раз оглянулся на несчастный «Ан-2» с развевающимся между двумя правыми плоскостями тросом расчалки. Ремонт, может, и простой, но кто его тут будет делать? И сколько на это уйдет времени, учитывая вот это небо? Небо было серое, низкое, а по северному горизонту наползали друг на друга сине-черные тяжелые снеговые тучи. Что там сейчас творится, в трехстах километрах отсюда, и представить страшно. Гуров поднял воротник своей синей городской куртки, которая так выделялась среди практичной и простой одежды местных, и поспешил догонять других пассажиров.

– Здравия желаю! – Высокий подтянутый подполковник Житников вышел из-за стола и протянул Гурову руку. – Как это вас к нам занесло? Не иначе, непогодой.

Гуров с интересом взглянул на абсолютно белую шевелюру еще достаточно молодого подполковника, начальника местного районного УВД.

– Тут не только погода, – вздохнул он. – Нас, как я понял, еще и снесло в сторону от курса, а потом у самолета случились неполадки. Сели мы фактически вынужденно.

– И что авиация? Не гарантирует вылет? – Подполковник жестом пригласил его сесть у окна в мягкое кресло возле небольшого столика. – Хотите коньяку? Очень согревает.

Пока он с улыбкой разливал коньяк по рюмкам и нарезал ломтиками румяное южное яблоко, Гуров рассказал, что в аэропорту местное руководство пообещало не позднее завтрашнего дня отправить всех пассажиров другим бортом до Перми. Правда, присутствовала небольшая оговорочка – если до Суктыла не дойдет полярный холодный фронт.

После первой, собственно, и единственной рюмки Житников предложил рассмотреть другие варианты. Он вызвал каких-то Прохоренко и Завьялова, вопросительно посмотрел на Гурова и, уловив отказ, убрал бутылку коньяка в шкафчик. Пока закипала вода в электрическом чайнике, в кабинет шумно ввалились трое офицеров: грузный майор с веселым добродушными лицом, суровый капитан и молодой лейтенант с румяными юношескими щеками, которые красноречиво говорили о том, что эти погоны он надел, самое раннее, в этом году.