Найо Марш - Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика]

Люк смотрел на хозяина и слугу с восхищением коллекционера, нашедшего редкую марку.

— Как вы догадались, мистер Кэмпион?

Ясные глаза виновато взирали из-за роговых очков.

— Интуиция, — скромно пояснил он. — Все намекали на какой-то тайный ее порок, но пьяницей она не была, зато отличалась математическими способностями. Значит, могла разработать собственную систему. Вот и все. Наверняка Боулс-младший брал у нее деньги на ставки.

— Она ставила не больше шиллинга или двух, так что Роули не придавал этому значения. Он пошел в мать — такой же тугодум. И делал это просто из любезности. Но полагаю, старуху шантажировал его папаша.

— Невероятно! А ей когда-нибудь удавалось выиграть?

— Время от времени. По большей части она только теряла деньги, как большинство женщин.

— Это верно, — убежденно подтвердил сержант Диц.

— Так, это многое проясняет, — глаза Люка блеснули. — С деньгами было туго. Если один из членов семьи пролетел, страдают остальные. Живут все вместе, денег взять неоткуда. Глупая баба продолжает швырять деньги на ветер. Семья озабочена, близка к отчаянию. Кто-то должен ее остановить… — распалившись, он вдруг умолк, чтобы задуматься. — Как мотив, годится? — спросил он Кэмпиона. — Пожалуй, нет.

— Мотив убийства редко бывает убедительным, — неуверенно заметил Кэмпион. — Случалось, самые изощренные из них совершались ради нескольких полукрон. А как насчет занятий Джесси, Лодж? Ты что-то выяснил?

— Еще нет, дайте хоть немного времени, — в голосе Лоджа звучала обида. — Я сам тут пробыл в здравом уме всего полчаса. Нужно пошевелить мозгами, подумать. Вчера вскоре после моего прихода Джесси кого-то впустил в парадную дверь. Кого, я не видел. Но вернулся он сияющий, так что зубы торчали из мерзкого рта как два надгробия, и заявил, что заключил сделку, стало быть, кто-то помер. Сиял и улыбался, но сам нервничал и потел. Он что-то крутит, может быть, контрабандой провозит спиртное.

— Как вам это пришло в голову? — инспектор уцепился за эту возможность, как терьер за добычу.

Лодж стал еще таинственнее.

— Как-то само пришло в голову, — потупился он. — Должно быть, нечто тяжелое, что нужно нести осторожно. Кроме того, он порассказывал мне своих веселых историек. В такой работе их немало. В приличных отелях не любят, чтобы случалось нечто неприятное. Так что когда клиент отдаст концы, чтобы высокопоставленных особ не оскорбил вид гроба, который несут по лестнице, посылают в фирму «Боулс и сын», и покойника выносят в пианино.

— Я уже слышал о таком способе, — заметил Кэмпион. — Но причем здесь это?

— Речь идет о делах Джесси, — обиженно ответил Лодж. — Я ничего не утверждаю. Только мне кажется, что он мухлюет на свой страх и риск и все случившееся по ту сторону улицы не имеет с этим ничего общего.

Только стих его громогласный голос, двери за ними приоткрылись и в щели показалась маленькое замурзанное личико, сиявшее от ужаса и восторга.

— Вы из полиции, да? — маленькому мальчику с ангельской мордочкой и глазками пекинеса было лет десять, не больше. — Пошли, вы будете первыми. Меня послали за фараоном на углу улицы, но я-то знал, что вы здесь! Пошли! Там труп!

Реакция, к удовольствию малыша, была мгновенной. Все вскочили, не исключая Лоджа, у которого даже закружилась голова, но он все же очухался.

— Где, сынок? — Чарли Люк, глядевший сверху вниз на малыша, казался великаном.

Мальчик схватил инспектора за полы куртки и потянул, сам ошеломленный своей смелостью.

— Вон там, возле конюшни. Пошли, вы будете первыми. Значок у вас есть?

Мальчик мчался по мостовой, таща за собой Люка. В небольшом дворике возле разбитых, открытых настежь дверей собралась кучка людей. Вокруг было пусто. «Боулс и сын» со своими помощниками в черном исчезли.

Толпа расступилась перед инспектором, который на миг задержался, сдавая малыша под опеку женщине, оказавшейся среди зевак. Когда они с Кэмпионом вошли в полутемный сарай, оба решили было, что он пуст, но из люка в потолке, к которому приставлена была лестница, доносились чьи-то рыдания.

Толпа за спиной молчала, как всегда бывает в критический момент. Кэмпион первый взобрался по лестнице. Одолев пыльные ступени и оказавшись на чердаке, он увидел неожиданную сцену. Мутный, туманный свет лондонского дня, пробивавшийся сквозь затянутое паутиной оконце высоко в беленой стене, падал на бежевый пуловер лежащей навзничь фигуры. Рядом на испачканном маслом дождевике сгорбилась худенькая девушка с кудрявыми черными волосами. Упав на колени, мисс Уайт отчаянно рыдала.