Даниил Лектор - Метод

– Он тоже так сказал, слово в слово, – усмехнулась Есеня. – «На основании одной моей интуиции». Понимаете, он хотел проверить, есть ли у меня чутье.

Паша Орлов, тот самый мальчик, что просил у руководителя клуба разрешения взять с собой нож, вернулся домой. Еще у порога он услышал раздающиеся из комнаты матери странные звуки. Осторожно подошел, заглянул… И увидел, как отчим, крепкий сорокашестилетний мужик, избивает мать. Избивает, видимо, уже давно. Не раздумывая, мальчик выхватил из-за пояса нож и бросился на отчима. Но тот обернулся и успел перехватить занесенную для удара руку…

…В клубе «Романтик» шло общее собрание. Анатолий Валерьевич держал речь перед двумя десятками мальчишек и девчонок.

– Что главное в нашем клубе? – спросил он и сам ответил:

– Кодекс! В походе Капустин отказался нести рюкзак товарища, поранившего ногу. Решил сберечь силы. Струсил. Нарушил кодекс. Как мы с ним поступим? Прошу высказываться.

Раздались голоса: «Исключить!» «Исключить, и без права прощения!» Лишь одна девочка предложила «исключить с правом прощения», остальные были суровы. Капустин, мальчик с одутловатым лицом сердечника, заплакал. Когда все высказались, Анатолий Валерьевич сказал:

– У меня один голос, как у каждого из вас. Если решите исключить Сережу – так и будет. Но я прошу вас еще раз все обдумать. Мама у Сережи умерла. Папа погиб. Живет он с бабушкой. Но к нам его привела не бабушка, а полиция. Он украл в школе. Не в первый раз. Врачи мне говорили не брать его – сердце слабое. Но я сказал: сердце станет сильным, когда станет сильной воля. Да, он проявил слабость. И что, мы вышвырнем его на улицу? Для нас важен кодекс, но разве человек неважен? Леня, Женя, Антон, вспомните – какими пришли сюда вы? Забыли? Для многих «Романтик» стал спасительной веревочкой. А мы ее раз – и обрежем. Кто мы будем после этого?

Он сделал паузу. В зале стояла тишина. Ребята, замерев, смотрели на своего руководителя.

– Я за прощение, – вновь заговорил Анатолий Валерьевич. – С автоматическим исключением за любое нарушение кодекса. Голосуем. Кто за то, чтобы исключить Сергея из клуба?

Неуверенно поднимается одна рука, и тут же опускается.

– Кто за то, чтобы простить?

Лес рук.

– Единогласно, – заключил Анатолий Валерьевич.

Мальчик Сережа Капустин вскочил с места, бросился к руководителю и обнял его.

– Спасибо! – прошептал он.

– Не мне – им скажи, – ответил руководитель. – Сделай так, чтобы они не пожалели.

Затем скомандовал:

– Все свободны! Паша, Орлов! Задержись…

Когда дети разошлись, руководитель всмотрелся в покрытое синяками лицо Паши и спросил:

– Что случилось?

И Паша рассказал все…

Спустя несколько минут они уже были на улице. Паше приходилось бежать, чтобы не отстать от руководителя.

– То, что нож выхватил – глупость непростительная! – на ходу объяснял руководитель своему воспитаннику. – И я дурак, что тебе разрешил…

– Нет, вы не виноваты!

– Но и оставлять это так нельзя! – заключил Анатолий Валерьевич.

…Паше он велел ждать внизу. Сам поднялся на нужный этаж, позвонил. Дверь открыла мать Паши. Узнав Анатолия Валерьевича, встревожилась. Однако руководитель ничего ей объяснять не стал. Велел выйти на площадку и подождать. Сам вошел в квартиру. Из комнаты раздался пьяный голос отчима:

– Наташка! Это что, ублюдок твой вернулся?

А затем появился и сам «отец семейства», в одних трусах.

– Нож отдай, – велел Анатолий Валерьевич.

– Щас отдам! – зло ухмыльнулся отчим. – Прямо тебе в пузо! Не уходи!

Он скрылся в комнате и снова появился, уже с ножом в руках. Но в коридоре никого не было. Отчим направился на кухню. В это время за его спиной возник Анатолий Валерьевич. В руках у него была веревка. Набросив ее мужику на шею, руководитель клуба свалил его на пол, дважды закрутил петлю и, усевшись на спину поверженного противника, с холодной жестокостью наблюдал, как тот дергается в конвульсиях. Затем немного ослабил удавку и сказал:

– Не теряй сознание, помнить не будешь. А я хочу, чтоб ты помнил. Обидишь их – удушу, да так, что все скажут, что ты по пьянке повесился. Если понял, руку подними.

Отчим в ответ захрипел, застучал рукой по полу. Руководитель клуба снял петлю – веревка исчезла в его кармане так же незаметно, как и появилась. Затем Анатолий Валерьевич открыл дверь на лестничную площадку и сказал Паше и его матери:

– Входите, не бойтесь.

Затем, обернувшись к отчиму, все еще лежащему на полу, посоветовал: