Григорий Башкиров - Не все женщины делают это

Два громких хлопка пистолетных выстрелов резанули по ушам.

Выдернув пистолет и оттолкнув Соловьеву, я выскочил из дома. Спрыгнул с крыльца и встал в тень у стены. Рядом почувствовал тяжелое дыхание Мухина. Прошло несколько секунд, пока глаза адаптировались к темноте. Скрипнула калитка, и во двор зашел Казаков.

– Ушел, гад! – с досадой произнес Михаил, растирая плечо. Его одежда в некоторых местах была испачкана сырой землей, а поперек щеки кровоточила ссадина.

Мы с Игорем подошли к нему вплотную.

– Докладывай, – тихо произнес Мухин и, заметив на крыльце Ирину, приказал: – А вы – быстро в дом!

Дождавшись, когда та скрылась за дверью, повернулся к Казакову.

– Слушаю тебя!

– Докладывать особенно не о чем! – с раздражением в голосе сказал он. – Находился за домом. Вдруг открывается калитка и заходит Разин. Что это был он – уверен, как раз под фонарем остановился. Я решил переменить позицию, чтобы оказаться у него за спиной. Начал передвигаться и, как назло, железяки под ноги попались. Он сразу развернулся и обратно к калитке. Дернулся за ним и споткнулся. В темноте ни черта не видно! Выстрелил ему вслед, но не попал. Когда выбежал наружу, его след простыл! – Казаков приложил руку к лицу и утер выступившую кровь. – Виноват я, Игорь Иванович!

– Прекрати, – отмахнулся Игорь, – с каждым может случиться. Главное, что сам живой.

Увидев, что Михаил вновь поднял руку к лицу, предупредил:

– Рану грязными руками не трогай – загноится! Иди в дом.

– А говорила – не посмеет… – недовольно пробурчал Игорь, когда Ирина начала обрабатывать продолжающую кровоточить рану. Занятая работой, Соловьева промолчала. Она аккуратно наложила на Мишину щеку марлевую салфетку и прилепила несколькими полосками бактерицидного пластыря – крест-накрест.

Пули прожужжали рядом с его головой и впились в калитку, расщепив сухую доску. Пригнувшись, Разин отпрыгнул в сторону и бросился в густые кусты у обочины. Там он и затих. Приподняв голову, увидел, как человек в темной одежде выскочил из двора и, пробежав по улице несколько метров, остановился, прислушиваясь и озираясь по сторонам. Он стоял как раз напротив того места, где лежал Макс. Разин на время перестал дышать. Сердце бешено пульсировало в груди. Казалось, его звуками наполнился ночной воздух. И преследователи Макса по этому стуку его заметят. Что это был милиционер, Разин не сомневался. Получалось, что они все же вышли на Ирину и ожидали его возле ее дома. Прошла целая вечность, прежде чем оперативник, еще раз внимательно осмотревшись, скрылся за калиткой.

Не теряя времени, Разин выбрался из канавы и, пригибаясь, поспешил в лес. Отбежав сотню метров, остановился и сел на холодный мох. Несколько минут назад он чудом избежал задержания. Если бы не оплошность опера… Представлять последствия он не захотел. Между тем ему сегодня чертовски везло. Второй раз он в последний момент уходил из лап ментов. Теперь, когда к Ирине путь заказан, надо было хорошенько подумать, куда двигать дальше. Возвращение в райцентр он исключил сразу. Воспользоваться попуткой и выехать за пределы района было опасно из-за угрозы быть задержанным на первом же гаишном посту. Оставалось уходить отсюда подальше пешком, обходя оживленные места стороной.

Но куда идти? Кроме сравнительно небольшой суммы денег у него ничего не было – все осталось в квартире в виде трофея мусорам. «Наверно, бабло уже поделили, – сокрушенно подумал он. – Кто же от такой халявы откажется?» Разин даже мысли не допускал, что найденные деньги будут официально оформлены по протоколу в качестве вещественного доказательства и обращены в доход государства. За свою недолгую жизнь на воле он имел дело только с переодетыми в форму мздоимцами, готовыми за доллары продать всех и вся. Хотя это были единичные эпизоды, но именно они врезались в память. На зоне же Разин окончательно уверовал в то, что все милиционеры продажны. Он никогда не анализировал, почему авторитетные преступники с деньгами отбывают срок вместе с ним? Кто же их изобличал и отправлял в места не столь отдаленные? Все и всегда для него сводилось к неблагоприятным стечениям обстоятельств. Хотя многие из сидельцев прекрасно помнили своих «крестников». Это были «правильные менты» – неподкупные профессионалы, которых люто ненавидели, но вместе с тем боялись и уважали.

Заметно похолодало. Чтобы окончательно не замерзнуть, Разин поднялся на ноги и пошел в сторону дороги. Макс стал прокручивать в голове прошедшие дни и встречи. Можно было подвязаться к какой-то смазливой вдовушке, но сейчас это было нереально. В любом случае надо было найти лежбище и хотя бы несколько дней переждать.