Николай Леонов - Девять молчащих мужчин

– Если преступление имело место, – повторил Гуров. – Мы бы так и думали, если бы не его бумажник совсем в противоположной стороне города. Никак не избавлюсь от ощущения, что это намек. Чтобы мы не ломали голову и точно знали, что это преступление. Согласись, Станислав, что глупо было бы обычному преступнику выбрасывать бумажник со всем содержимым в том месте, где его точно найдут. Грабят не так. Потому что если это ограбление, то все вообще не лезет в обычные рамки преступления. Что по связям известно?

– Ребята из МУРа работают в этом направлении, – ответил Крячко. – Я их дополнительно напряг поисками возможной любовницы, друзей, одноклассников, дальних родственников. Не может быть, чтобы у такого нормального, здорового и состоятельного парня не было девушки. Должен же он с кем-то спать, хоть иногда.

– Железная логика, – усмехнулся Лев.

– Большинство мужчин не могут жить без периодического секса, – возразил Крячко. – А еще я тебе расскажу про другое жизненное наблюдение. Если человек богат и при должности, то обязательно начнут вокруг него собираться дальние и близкие родственники, бывшие одноклассники или однокурсники, просто старые приятели или друзья детства. Схема простая: он успешен, им не повезло, они считают, что он может и даже должен помочь. Это неизбежно.

– Неизбежно, – согласился Гуров. – Думаешь, кто-то мог совершить зло из зависти или от обиды, что Жидков не помог, отказался помочь? Что ж, бывало и такое в нашей с тобой практике. Ладно, выясняй, составляй список. За мной заезжать не нужно, я потом вернусь на метро.

Очень красивая высокая девушка встретила Гурова у самого входа. Безошибочно угадав в нем того самого полковника полиции, который договаривался о встрече с шефом, она провела гостя по коридору до лифта. Кабина бесшумно открылась, так же бесшумно закрылась и буквально вознесла на мягких крыльях на третий этаж московского офиса главы концерна «Подмосковный».

Николай Владимирович Мерзликин поразил Гурова сразу. С первых шагов, сделанных по его обширному кабинету. Опытный сыщик уловил в этом человеке некую противоречивость, въевшуюся в плоть и кровь. Ему показалось, образно говоря, что Мерзликин стоит двумя ногами на разных лодках и так балансирует уже давно. Умело балансирует? Трудно сказать, сколько это у него продолжается, поймал себя Гуров на этом образном сравнении. Возможно, пока балансирует, пока обе лодки плывут в одном нужном направлении. А если пороги, а если раздвоится русло?

– Прошу вас. – Мерзликин не вставая показал рукой на кресло у приставного столика.

Тенденции пожать визитеру руку хозяин кабинета не проявил. Любезности он также не выразил иными жестами или словами. Гуров мысленно усмехнулся. Часто такое бывает в его работе. И чаще всего стараются показать себя выше других именно те, у кого рыльце в пушку. Именно они стараются держать дистанцию со всеми окружающими. Не стопроцентное, конечно, доказательство, но первый штришок к личности этого Мерзликина у Гурова появился.

– Слушаю вас, – откинувшись на спинку кресла, сказал Мерзликин и внимательно посмотрел полковнику в глаза. – Ко мне уже приходили ваши коллеги, так что… ничего нового вы от меня не узнаете. Если только у вас там, в вашей конторе, не творится бедлам и в одном кабинете не знают, что творится в другом.

– Специфика работы нашей конторы, как вы выразились, – спокойно ответил Гуров, – заключается как раз в том, что в одном кабинете и не должны знать, чем занимаются в другом. Я знаком с вашими ответами на вопросы приходивших к вам оперативников из МУРа, но меня они не удовлетворили. Напомню вам также, что я не из ГУВД Москвы, а из Главного управления уголовного розыска страны. Мы занимаемся наиболее важными преступлениями, и у меня, как вы понимаете, несколько больше полномочий, чем у простого оперативника.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулся одними губами Мерзликин. – Вы меня убедили. Так о чем вы хотели спросить?

– Николай Владимирович, вам уже задавали вопросы о том, знали ли вы, куда уехал в тот злополучный день Жидков. Прошли сутки. Может, вы вспомнили какие-то подробности вашего разговора, может, узнали, куда все же уехал ваш главный специалист?

– Нет, – покачал головой Мерзликин. – Да и нечего мне вспоминать. Разговор у нас был на служебные темы, и только в самом конце Олег сказал, что хотел бы уехать пораньше, потому что у него встреча с женщиной. Точнее, это уже я из него вытянул, что именно с женщиной.