Анастасия Шахматова - Убийственная статья

– К вам можно?

– Да, конечно. – Вика приоткрыла дверь и пригласила войти некую даму.

Светленькая, в возрасте 45 лет, в черном платье женщина была явно взволнованна, а её глаза были слегка припухшими, кажется, от слёз.

– Скажите нам, как вас зовут, и что у вас случилось? – Вика пододвинула к ней стул, показывая той на то, что она может присесть.

Женщина села и сразу же стала всё рассказывать.

– Меня зовут Анна Марьянникова. Вчера моего мужа, Анатолия Марьянникова, убили. – произнесла женщина, и слёзы потекли у неё из глаз «градом».

Она была слишком эмоциональна, наверное, из-за того, что с ней произошло, и Максим подал ей стакан воды.

– Анна, можно поточнее? Вы были свидетелем? Что произошло? – приготовился записывать Дима.

– Я пришла к нему на работу обсудить кое-какие семейные детали. Он журналист. Мы немного повздорили, и у него случился приступ. А потом… – женщина вытерла слезы с глаз платочком.

– Сколько было времени в тот момент? – спросила Вика, давая Анне возможность успокоиться.

– Я пришла к нему в 17:00, приблизительно. А приступ произошел где-то в 17:30, я боялась не успеть в один магазин, и поэтому посмотрела на часы. Они весели на стене в его кабинете. У меня отпуск.

– Хорошо, что было дальше?

– Я вызвала скорую помощь, и они мне сказали, что у него случился Гипертонический кризис.

Коллеги переглянулись, Саша недовольно откинулся на спинку стула и потёр лоб рукой:

– У него было слабое сердце?

– Нет. Нет… Он был подвижным, активным человеком… – Анна взяла Вику за руку, а та почувствовала, что женщину трясёт, и она продолжила: – Послушайте, я знаю, что это выглядит так, словно, я пытаюсь уйти, как вы видите, от правды, но это не так. Я уверена, что это из-за статьи. Мой муж взялся за какую-то, как он говорил, особенную статью, и я считаю, это его убило, ведь он очень изменился.

Коллеги вновь переглянулись, Максим напрягся, а Саша и вовсе потерял интерес, женщина всё это заметила: – Прошу, пожалуйста, проверьте. Я уверена, что это убийство. Вот… – Анна протянула листок: – Это адрес его работы, наш домашний адрес и мой сотовый телефон.

Вика взглянула на листок и посмотрела на Максима.

– Прошу, возьмитесь за это дело. Он никогда не жаловался на сердце, а тут раз и всё? Это просто невозможно. Я уверена, что моего мужа убили. – Анна встала, руки её тряслись, заметив это, Вика поспешила успокоить женщину: – Послушайте, мы всё проверим, и если ваш муж действительно убит, мы позвоним вам. А сейчас идите домой, отдохните, вы напереживались.

Она проводила Анну к двери, и та удалилась. Минуту помолчав, тишину нарушил Саша: – Что делать будим? Эта женщина себе всё придумала, чтобы утешиться и не винить себя. Я это вижу так: у мужа поднялось артериальное давление, возможно, на почве ссоры, в которой она принимала участие. А теперь, явно же, что она себя выгородить хочет…

– …в собственных глазах – продолжил Дима.

– Извини, Вик, но я согласен с ребятами. – вздохнул Максим: – Всё это выглядит именно так. Журналист – это нервная работа. Возможно, у него болело сердце, а он молчал, чтобы не тревожить жену. А тут она пришла, поссорились, и вот… сердце не выдержало.

– Да, это похоже на правду, но…

– Что? Хочешь проверить? – Максим пододвинул стул и взглянул на лицо девушки. Она настойчиво оглядывала каждого из присутствующих: – Одно слово. Скажи, если так, то мы возьмёмся.

– Слушайте, а нам все равно заняться нечем, а что если она права, то мы имеем дело с умным и очень хитрым убийцей. – вдруг, неожиданно отозвался Дима и тоже с улыбкой взглянул на неё. Может он решил поддержать её потому, что не хотел, так сказать, отстать от Максима, который очень часто соглашался с девушкой. Может быть, потому что знал, что она займется расследованием и решил «не тянуть резину». Кто его знает? Но взгляд, которым он посмотрел на Вику, был не о том, как бы скорее приняться за раскрытие преступления, и не о том, чтобы показать Максиму, что он за одно, не отстанет от него. Нет. Это был добрый, милый взгляд, на который он только способен, желая показать заинтересованность в жизни дорогого человека. А его улыбка… лёгкая, нежная, показывала готовность всегда и во всём поддерживать и помогать. Девушка заметила всё, но никогда не воспринимала это, как нечто новое, необычное. Она видела это, и принимала за должное. «Так и должно быть в хорошей команде. Мы ведь, как семья» – часто думала она, видя подобное. Понимала ли эта девушка, что это не простой дружеский знак, а что-то иное? Возможно, она не хотела этого понимать и старалась уйти от лишних мыслей… но почему?