Алексей Макеев - Заброшенный карьер

– Он к железнодорожникам мог пойти, хотя, если они записку сюда принесли, значит, они его не видели, – задумчиво ответил участковый.

– Если бы я что-то понимал в этой аппаратуре, я бы ни минуты не ждал, а высадил бы эту дверь и сам разобрался в неполадках, – возмущенно проговорил Гуров.

– Ну, что я тут могу сказать, – уныло развел руками участковый. – Буду искать техника. Обойду дворы, расспрошу.

– Это успеется, лучше скажи, что, вообще никакой дороги отсюда больше нет? Вообще никак не проехать?

– Назад мы через реку никак не переберемся. Пока вода не спадет, туда и соваться опасно. Сами видели, что творится, какой напор…

– А по шпалам?

– Сто восемьдесят километров.

– Про болота я понял, а через горы? Никаких троп нет, может, «уазик»-то вскарабкается?

– Вряд ли. Куда-то доехать, конечно, можно. И охотники ездили, когда тут жизнь активнее была. Но я думаю, что километров пять, десять, а дальше… Скалы, тайга!

Гуров снова задумчиво стал смотреть вверх на столбы, где чернели расходившиеся по поселку телефонные провода. Один кабель, потолще, уходил в сторону железной дороги, а потом по столбам линии электропередачи в сторону болот.

– Вернись за машиной, – велел Гуров Чебрикову, – и догоняй меня, а я пошел вон туда.

Участковый догнал сыщика через три минуты. Гуров сел на переднее сиденье и, не отрывая взгляда от телефонного кабеля, махнул лейтенанту, чтобы тот ехал вдоль столбов. Придерживаясь не столько накатанной, сколько натоптанной дорожки, Чебриков доехал до края поселка, потом немного по пустырю до зарослей осоки. Дальше дороги не было, и только небольшие кочки виднелись между участками, заросшими камышом, и уходили вдаль безрадостной картиной сгнивших остовов деревьев и тухлой воды.

– У тебя бинокль есть? – спросил Гуров.

Участковый с улыбкой завел руку за спинку своего сиденья и извлек оттуда армейский бинокль в твердом зеленом чехле. Лев молча взял его и вылез из машины. Отойдя на несколько шагов в сторону, он взобрался на небольшой пригорок и приложил бинокль к глазам. Чебриков с унылым видом посидел в машине, потом тоже выбрался и нехотя подошел к московскому полковнику. Ну, что там можно разглядеть, думал он. Ведь сказал уже, что не проехать на машине, там только на вездеходе, на гусеничном…

– Посмотри-ка вон туда, на тот столб, возле которого два сгнивших дерева торчат латинской буквой V, – протянул Лев бинокль участковому.

– Ну? – Чебриков не понял, что от него требуется, и разглядывал столб, потом эти два дерева, а заодно и кусты, и кочки вокруг. – А что там?

– Ты на столб смотри, Володя, на самый верх, где провода идут. По самому верху электрические, а ниже черный телефонный кабель, вдоль которого мы с тобой вот до этого места ехали.

– Подождите… – понял наконец Чебриков, – так нет его вроде…

– Нет, это точно. – Гуров засунул руки в карманы, задумчиво посмотрел на затянутое тучами хмурое безрадостное небо и поежился. – Столбы есть, линия электропередачи есть, а телефонного кабеля нет. И нет его между четырьмя столбами. Знаешь, какое между столбами расстояние в метрах? А я знаю. Шесть! Три пролета кабеля снято, всего восемнадцать метров. Столбы бетонные, значит, нужны не обычные «кошки» для деревянных столбов, а специальные, в которых забираются электрики на бетонные столбы. Вот такая история. У вас третий день как кто-то украл большой кусок телефонного кабеля.

– Блин, вот почему связи нет, – пробормотал участковый без энтузиазма. – Алкаши проклятые. Им лишь бы пропить, а что поселок в такое сложное время без связи остался, на это им наплевать.

– Ты, помнится, шутил, что возьмешь меня на постой, а, Володя? – похлопал Гуров участкового по плечу. – Пришло время исполнения взятых на себя обязательств. Поехали-ка отсюда, незачем здесь торчать. Кстати, и поесть бы не мешало. У тебя как с продуктами? Или в ваш магазин наведаемся?

– Да есть у меня там в холодильнике, – пожал лейтенант плечами. – Разве что заехать водки взять или коньяку. Если вам надо, конечно.

– Раз полковник из Москвы, – залезая на переднее сиденье, нравоучительно произнес Гуров, – значит, обязательно пьет водку или коньяк в командировке за счет подчиненных или принимающей стороны? Обойдемся мы без этого зелья, дружок!

Квартирка у участкового оказалась небольшой, но очень даже приличной. Самая настоящая кухня. И комната, в которой кроме кровати стоял еще совсем не продавленный диван. Молча поужинали сваренными Чебриковым пельменями. Лейтенант весь вечер косился на полковника, который о чем-то сосредоточенно думал. И только уже когда улеглись спать и потушили свет, Гуров подал голос с дивана, ворочаясь под непривычно тяжелым ватным одеялом: