Алексей Макеев - Очень выгодное убийство

От Морозовой Лев ушел в задумчивости. С одной стороны, она показалась ему достаточно откровенной. Своей неприязни к Челнокову не скрывала и была вполне убедительной, рассказывая об отсутствии у себя желания физически навредить журналисту. А с другой – именно эта открытость депутата настораживала сыщика. Морозова словно всячески старалась подчеркнуть, что ей нечего скрывать от правоохранительных органов. Впрочем, возможно, это просто привычка, выработавшаяся у нее вследствие депутатской деятельности.

В любом случае одного положительного результата Гуров добился. Телефон домработницы Елены совпал с одним из номеров, записанных у Челнокова. Теперь женщину нужно будет вызвать в Главк под предлогом уточнения информации об алиби Морозовой, а там уже как следует расспросить про их отношения с Челноковым. Возможно, на свет и выплывет что-то интересное.

Направляясь к своей машине, Лев попытался дозвониться до Григоряна. На звонок ответила секретарь, елейным голосом сообщившая, что Багдасара Суреновича нет на месте. Номер его контактного телефона она передать отказалась даже после того, как Гуров представился. Конечно, он мог и самостоятельно получить эти данные, но тратить лишнее время ему не хотелось.

– Девушка, рекомендую вам немедленно связаться с вашим шефом и передать ему мои координаты, – с деланой строгостью посоветовал Лев. – В его интересах поговорить со мной раньше, и на его территории, прежде чем господином Григоряном займутся сотрудники Следственного комитета.

Отключив связь с секретаршей бизнесмена, Гуров принялся вызванивать Геннадия Ермакова. Постоянным местом работы актера числился один из небольших московских театров, но там заявили, что Ермаков сейчас в административном отпуске и его появления в театре раньше февраля никто не ожидает.

В офисе риелторской фирмы, одним из совладельцев которой являлся актер, тоже ничего не знали о местоположении Ермакова. Делопроизводитель конторы весьма сухим тоном заявила, что «Геннадий Терентьевич очень творческая личность и не перегружает себя каждодневной рутиной». Из чего Лев сделал вывод, что если Ермаков и появляется в своей риелторской конторе, то нечасто и не для работы.

На «Мосфильме» тоже ничего о том, где в настоящий момент может находиться Ермаков, не знали, а номер сотового телефона, который якобы числился в качестве личного у Челнокова, постоянно был вне доступа. Теперь оставалось надеяться, что Крячко в полицейских базах или в информации от ФСБ найдет более точные контактные координаты артиста.

Впрочем, Гуров не слишком и рассчитывал на то, что отыскать любимца богемы Ермакова ему удастся, а вот в том, что Григорян в ближайшее время выйдет с ним на связь, был вполне уверен. Что и произошло. Не успел он и пятнадцати минут потратить на дорогу в сторону центрального офиса «Народной сотовой связи», как раздался телефонный звонок.

– Лев Иванович? – без ожидаемого акцента спросил мужской голос. – Григорян вас беспокоит. Аллочка мне передала, что вы хотели о чем-то поговорить?..

– Хотел. И сейчас хочу, – суховато ответил Гуров, не удивившись тому, что бизнесмен знает его имя. – Где встретимся?

– Я сейчас в ресторане на Гоголевском бульваре. Если хотите, подъезжайте сюда, – предложил Григорян. – Или можем через пару часов в офисе НСС встретиться.

– Через пятнадцать минут подъеду, – заверил бизнесмена Лев и свернул по направлению к Гоголевскому бульвару.

Ресторан оказался небольшим, но весьма уютным, с интерьером в стиле 30–40-х годов прошлого века. Гуров даже не поинтересовался ценами, логично предположив, что комплексными обедами тут посетителей точно не угощают.

Кроме Григоряна, других клиентов в зале не было. Может быть, по причине слишком раннего часа, но, скорее всего, потому, что бизнесмен предпочитал обедать в одиночестве, арендуя помещение на какое-то время.

Перед гардеробной топтались два его охранника. Еще один телохранитель находился чуть поодаль от стола, который занимал Григорян, а четвертого Гуров заметил у дверей на кухню. Вполне возможно, у черного входа тоже кто-то дежурил.

– Присаживайтесь, Лев Иванович, – поднимаясь из-за стола, предложил бизнесмен. – Что будете кушать? О цене не беспокойтесь, я угощаю.

Только сейчас Гуров вспомнил, что с самого утра, кроме кофе, выпитого у Морозовой, у него маковой росинки во рту не было. Вот только обедать с возможным подозреваемым он не собирался. К тому же неудобно беседовать с человеком, когда у тебя набит рот.