Виталий Егоров - Черные маски

– Лидия Ивановна, очень вкусно, спасибо большое! Давайте приступим к делу. Расскажите, пожалуйста, все о вашей соседке: как она жила, с кем общалась, обстоятельства ее исчезновения. В общем, все, что о ней знаете.

– Очень рада, что ватрушки мои вам понравились! – засияла женщина. – Давайте, ребята, перейдем в зал, там и будем разговаривать. Мне есть что рассказать, ведь Ксения Сергеевна – моя близкая подруга, мы в этом доме прожили вместе более двадцати лет.

Опера переместились в зал и сели на большой старинный кожаный диван. Тимур, гладя рукой эту реликвию, тянущую на фамильную ценность, восхитился:

– Настоящая кожа! Впервые сижу на таком диване.

– Молодой человек, вы, оказывается, разбираетесь в вещах, – улыбнулась хозяйка. – Диван этот трофейный, немецкий. Сын купил его в комиссионном магазине в Москве, когда учился в аспирантуре. Он любитель старины, все деньги тогда потратил. – Лидия Ивановна бережно погладила гладкую кожу дивана и добавила: – Успейте посидеть на этом музейном экспонате, где когда-то восседал какой-нибудь немецкий бюргер. Скоро диван перекочует в новую квартиру сына. Итак, задавайте свои вопросы.

– Расскажите, как жили ваши соседи?

– Как я уже говорила, мы дружим с Ксенией более двадцати лет, с тех пор как переехали в этот дом. Тогда она была учительницей начальных классов, у нее учились мой сын Леня и ваш начальник Афоня. Сейчас я покажу фотографию…

Она достала альбом из стоящего рядом шкафа и, полистав его, нашла довольно большую черно-белую фотографию.

– Вот, посмотрите, четвертый «Г» класс. В левом крайнем углу Леня, рядом Афоня, а посередине классная руководительница Ксения Сергеевна.

Увидев своего начальника в нежном возрасте, опера невольно переглянулись и улыбнулись. С фотографии на них смотрел озорной мальчик, явно не отличник и не хорошист, а обычный пацаненок-троечник. Заметив улыбку на их лицах, Лидия Ивановна объяинила:

– Афоня учился посредственно, а мой сын был отличником, давал ему списывать. Зато Афоня всегда защищал Леню от хулиганов.

– А какого роста Ксения Сергеевна? На фотографии она немногим выше своих учеников, – спросил Тимур.

– Верно подметили, – кивнула она. – Ксения маленького роста, худощава. А под старость совсем как тростиночка стала… Итак, я продолжу свой рассказ. Когда она переехала в этот дом, у нее на руках был грудной ребенок. Мужа у нее никогда не было, поговаривали, что ребенок от директора школы. Она мне никогда не рассказывала об отце мальчика, да и бог с ней, я и не интересовалась этим. Жили они бедно, мальчик носил одну и ту же одежду по несколько лет. Мать по мере взросления сына постоянно перешивала, кроила одежду, увеличивая под его размер. Водила сына в детсад, а сама целыми днями пропадала в школе. На пенсию ушла лет пять назад, тогда мы стали более близко с ней общаться. Иногда она заходила ко мне поговорить по душам, попить чайку, иногда я к ней наведывалась. Она очень чистоплотная женщина, в квартире всегда прибрано, посуда блестит… Когда сын окончил школу, он никуда не смог поступить, в армию его тоже не взяли по состоянию здоровья. Саша в детстве был послушным мальчиком, близких друзей у него не было, он не пропадал целыми днями на улице, как остальная детвора, постоянно сидел дома. Но в последние годы его будто подменили – стал выпивать и буянить. Постоянно нигде не работал, перебивался случайными заработками. Несколько раз слышала через стену, как они скандалили: Саша сильно кричал на маму. Однажды она пришла ко мне с ссадиной на лице и на мой вопрос ответила, что ударилась о дверь. Но я чувствовала – что-то она скрывает. С середины сентября Ксения перестала появляться у меня, я ее больше не видела живой. Однажды в коридоре встретила Сашу и спросила, где же мама. Он буркнул что-то себе под нос и закрылся в квартире, я так и не поняла, что он сказал. Несколько раз стучалась к ним, когда его не было дома, но никто за дверью не отзывался. Спустя дней десять, в конце сентября, все-таки поймала в коридоре Александра и строго спросила, где мама. Он сделал удивленное лицо: «Вы что, не знаете? Она пропала без вести, я уже подал заявление в милицию». Заподозрив неладное, на днях попросила своего сына, чтобы он сходил к Афоне, вашему начальнику, и узнал, как продвигается розыск Ксении.

Во время беседы закуковала кукушка, Тимур взглянул на часы – было одиннадцать ве чера.

«Надо заканчивать разговор, слишком засиделись», – подумал он и задал последние вопросы: