Рудольф Ложнов - Новогодний сюрприз

В темноте раздались шаги Виктора. Мы поняли, что Виктор пошёл проверять окна. – Окна целы! – крикнул Виктор, находясь возле окна со стороны улицы. Услышав сообщение Виктора, мы все свободно вздохнули. И возникшее у нас напряжённое состояние стало постепенно падать.

Я замолк, чтобы глотнуть кофе, так как в горле у меня пересохло. Не успел сделать нормальный глоток, тут же прозвучал тревожный, требовательный голос Валентина Петровны.

– А что дальше было? Это ведь не всё, Рудольф Васильевич? Ну, давай, рассказывай, что дальше было?

Я сделал несколько глотков, после поднял глаза на Глухову и с молящим взглядом проговорил:

– Валентина Петровна, побойся Бога, дай хоть нормально кофе попить. В горле совсем пересохло, и к тому же кофе застывает. У меня язык не поворачивается. Я не люблю холодный кофе. – Я повернулся в сторону бара, где в это время находилась официантка, и попросил принести мне горячий кофе.

Воспользовавшись тем, что я кончил говорить с официанткой, Глухова тут же принялась за своё.

– Ты же сделал несколько глотков кофе. Этого разве мало? Давай, дальше, дальше, рассказывай! – с явным упорством требовала Валентина Петровна, не спуская своего требовательного взгляда с меня. Через некоторое время официантка принесла кофе. Я сделал несколько глотков и хотел, было, раскрыть рот, чтобы продолжить рассказ, но в этот момент через окно я заметил выходящую из машины заведующую мастерской и с ней посланного за ней Дёмкина.

– Продолжение рассказа, к сожалению, Валентина Петровна, откладывается на неопределённое время по не зависящей от меня, но всем нам известной причине.

Глаза Валентины Петровны неожиданно округлились, как у окуня, и она сострочила, как из пулемёта:

– Какая ещё причина, Рудольф Васильевич? Что ты имеешь в виду? Ничего же не мешает. Ты нормально замочил горло…

– Валентина Петровна, – сказал я, не дав ей дальше продолжить говорить, – ты, не забыла, где находишься? Зачем мы тут, и что нам надо делать? Очнись! Пора делом заниматься! – и я показал рукой в сторону мастерской.

– И это всё? – только и выдавила она, явно расстроенная, направив свой взгляд в сторону мастерской.

– Пока, да. Видишь, привезли заведующую, надо идти, – сказал я, поднимаясь из-за стола.

– Рудольф, продолжение истории можно на ходу изложить в двух-трёх словах, а? – умоляюще заглядывая мне в глаза, проговорила Валентина Петровна, направляясь со мной к выходу из кафе.

– К сожалению, уважаемая Валентина Петровна, в двух-трёх словах не получится. Прости. Во-первых, эта история длинная, и нужна подобающая обстановка; а во-вторых, я не успею произнести несколько слов, как мы окажемся возле мастерской. Это ничего не даст. Только сильнее расстроишься. Не забывай, по какой причине мы тут находимся. Сейчас работа важнее, чем всё остальное. Мы должны не только произвести осмотр, но и постараться установить виновника ночного происшествия. А это, товарищ эксперт, требует огромных физических, умственных, творческих усилий. Все силы, знания, умы мы сейчас должны направить в одном направлении: установление преступника и его задержание. Усекла?

– Усекла, усекла, товарищ следователь! Будем стараться!

– Отлично, товарищ криминалист! Тогда вперёд!

Мы подошли к мастерской, где находились заведующая и Дёмкин. Как принято в таких случаях, мы представились. После, как полагается, поздравили друг друга с наступившим Новым годом. Пожелали здоровья, успехов в труде, и по окончании ознакомительно-поздравительной церемонии я обратился к заведующей мастерской, пристально заглядывая ей в глаза:

– Зинаида Ивановна, скажите, ваша мастерская охраняется?

Заведующая машинально кивнула головой и поспешила ответить:

– Да. Я сама лично запирала двери мастерской перед уходом домой, и сторож остался внутри. У нас был такой договор.

Такое заявление заведующей мастерской привело меня в тупое недоумение, и мой странный взгляд невольно упал на неё. «Что-то новое в моей практике. Воистину, нет предела человеческой выдумке!» – подумалось мне.

– Это как – сторож не может выходить из здания? Разве вы не оставляете ему запасные ключи? – продолжая находиться в удивлённом состоянии, поспешил задать я вопрос.

Зинаида Ивановна как бы вначале растерялась, но вскорости она опомнилась и быстро, как бы оправдываясь в содеянном поступке, проговорила:

– Нет. Не может выходить. Простите, Вам, вероятно, покажется глупым и нелепым, но так мы со сторожем решили. Запасные ключи тоже не оставляю. На то есть веская причина. Я Вам сейчас всё объясню, Рудольф Васильевич.