Рудольф Ложнов - Записки следователя. Привидение

– Хотелось бы, конечно.

– Тогда подождите здесь. Я схожу к нему. Передать что?

– Да, пожалуй! Скажите, что его ждёт следователь для важного разговора.

– Хорошо! Я быстро.

Ждать пришлось изрядно, порядка минут двадцать.

– Добрый день! – сказал Евгений Иванович, поочерёдно пожимая наши руки. – Прошу прощения, не мог раньше освободиться. Какие срочные дела привели вас ко мне, Рудольф Васильевич?

– Евгений Иванович, порадуешь меня или огорчишь, скажи, как наша девочка? Есть новости?

Евгений Иванович как-то странно посмотрел на меня, и тут я догадался, что он не хочет говорить при постороннем человеке. Он, по-видимому, не знал, кто эта женщина со мной.

– Евгений Иванович, Валентина Петровна – наш эксперт-криминалист. При ней можно говорить.

– Обрадовать тебя мне нечем. Состояние её прежнее. Сознание ещё не проснулось.

– Я понял. Спасибо хоть на этом. Скажи, Евгений Иванович, хотя я понимаю тебя, всё же долго ещё её сознание будет спать?

– Рудольф Васильевич, ты сам видишь, что я не бог. Я не владею его возможностями. Я такой же простой смертный, только в облике врача. Всё в руках божьих. Может пробыть в нём несколько дней, а может, с божьей помощью, – в любую минуту проснётся.

– Ответь мне ещё на такой вопрос: больные, подобные, как наша девчонка, которые находятся в коматозном состоянии, могут произнести какие-то слова, рыдать, делать и другие действия?

– Отвечу. Могут. Могут рыдать, метаться. Я не исключаю, что могут произнести какие-то слова.

– Как ты думаешь, есть шанс, что она выкарабкается?

– Думаю, да. Сердце у неё работает нормально. Опасений за сердце нет.

– Рентген сделали, Евгений Иванович?

– Да. Снимки есть. Хочешь посмотреть?

– Я по образованию не врач, не специалист по снимкам. Конечно, желаю, но только с твоими комментариями.

– Согласен.

Евгений Иванович подошёл к стоящему возле стены шкафу, с полки взял рентгеновский снимок. Сел рядом со мной и, держа в левой руке снимок, указательным пальцем правой руки стал показывать череп, мозг и другие части головы.

– Видишь, вот череп. Вот место, где пробит череп. Смотри дальше. Костью черепа мозг не задет…

– … и это даёт надежду, что девчонка выкарабкается. Так, Евгений Иванович? – продолжил я вместо врача.

– На то и я надеюсь.

– Евгений Иванович, просвети уж меня до конца: мог ли пролом этот образоваться, я имею в виду с точки зрения медицины, от простого случайного падения, ну, скажем, на камень возле речки?

– Рудольф Васильевич, я затрудняюсь ответить на данный вопрос. Сделать вывод не в моей компетенции. Такой вывод может сделать судмедэксперт. Задай вопрос прямо ему.

– Я согласен с тобой, Евгений Иванович. Мне, как следователю, этот вопрос судмедэксперту нужно поставить официально, согласно процессуальному праву. Уголовное дело пока не возбуждено и поэтому не могу. Евгений Иванович, просто по-товарищески, мне нужно знать, хотя бы примерно. Как медик, помоги.

– Я, конечно, могу предполагать: подобный пролом можно получить и при падении на острый камень или на острый угол твёрдого предмета. Ну, например, на угол двери. Желательно, дверь была металлическая. Это сугубо моё личное мнение. Ты просил, я ответил, примерно. Давай не торопить время, подождём. Хорошо?

– Что ещё остаётся делать, кроме как ждать. Будем ждать. Другого выхода у нас в данный момент нет. Мы, кстати, зачем сюда пришли. Нужно сфотографировать нашу больную. Снимки нужны для опознания. Это мы можем сделать?

– Никаких проблем, пожалуйста. Пойдёмте!

– Рудольф Васильевич, – сказал на прощанье Евгений Иванович, – если будут новости, сразу же сообщим тебе.

– Спасибо, Евгений Иванович. Буду ждать!

Обратный путь к выходу из больницы сделали тем же путём, что и пришли. По-прежнему лифт не работал. Улица нас встретила ярким солнцем и теплом. Над нашими головами голубело чистое без облачков небо. Посвежел после дождя и воздух.

– Ну что, Валентина Петровна, прогуляемся до отдела? – предложил я, посмотрев на неё. Валентина Петровна в знак согласия кивнула головой, а сама о чём-то усиленно ворошила свои мозги.

– Возникли вопросы или мыслишки, поделишься? – задал я вопрос.

– Знаешь, мне девчонка понравилась. Несмотря на бледность лица, она выглядит красивой! – восхищённо заговорила она. – Уж очень она юная. Больше пятнадцати лет ей не дашь. Хотелось бы знать, чья она, откуда родом и где живёт. Если бы она была из нашего района или города, наверняка уже знали бы. Значит, она не из нашей территории. У тебя, Рудольф Васильевич, уже есть определённые мыслишки насчёт того, каким образом она оказалась в том ущелье? Сама, без посторонних лиц, она не могла туда попасть.