Николай Леонов: Пир во время чумы: повести

— Как убили? Кто?

— Не мешайте мне, Марина, — сказал Миронов, разглядывая подоконник. — Лейтенант! — крикнул он и посмотрел на дверь.

Марина тоже повернулась, в дверях, привалившись к косяку, стоял Зотов.

— Лейтенант охраняет Семина, — сказал он. — Кстати, тебе надо было предупредить лейтенанта, что я сотрудник МУРа. Я взял Семина, а участковый кинулся на меня.

— Изувечил? — Миронов опустился на колени и через лупу разглядывал висок убитого.

— Ушиб немного. Что-нибудь нашел?

— Приведи горничную, которая обнаружила труп.

Зотов попробовал улыбнуться, вздохнул и вышел.

Марина молчала, она решила не задавать вопросов, хотя и плохо представляла все происшедшее. Тетя Паша остановилась у двери, но через порог не переступила.

— Вас как зовут? — спросил Миронов, растерянно оглядывая комнату.

— Прасковья Ивановна, — пробормотала тетя Паша.

— Прасковья Ивановна, как вы обнаружили труп? — Миронов морщился и смотрел на Зотова, который так же, как прежде Миронов, стоя на коленях, разглядывал голову покойного.

— Я шла к Владимиру Ивановичу сменить белье…

— Вы всегда меняете белье вечером?

— Нет, он, — тетя Паша перекрестилась, — позвонил и попросил сменить.

— Он и раньше звонил?

— Нет.

— Когда он позвонил? — Миронов подошел к кровати и откинул угол одеяла.

— Как позвонил, так я и пошла.

— Вы уверены, что звонил именно Балясин?

— Ну да, — тетя Паша замялась. — Слышно было плохо, но он звонил. Прасковьей меня только покойный звал.

— Вы взяли белье и пошли. Дальше. — Миронов посмотрел на часы, затем оглядел комнату и тихо позвал: — Миша.

Зотов проследил за взглядом товарища и посмотрел на старинные часы с боем, которые, накренившись, висели на стене.

— Рассказывайте, Прасковья Ивановна, не обращайте на нас внимания, — сказал Миронов, осторожно трогая бронзовые гирьки часов.

— Чего же рассказывать-то, — тетя Паша заплакала. — Иду по коридору, тут и стрельнуло. Открываю дверь, он лежит, сердешный.

— А бой часов вы не слышали?

— Нет.

— Часы ходили или давно стоят?

— Как же, обязательно. Каждый час колотили. Хозяин умер, и часы встали. — Тетя Паша перекрестилась.

— Открой, Миша, у тебя рука счастливая, — сказал Миронов.

— Что открывать, и так видно. Кузнеца разворотило, — ответил Зотов, но все-таки подставил табуретку и постарался открыть крышку часов. — Заклинило. Все точно, порохом пахнет. Оставим часы для экспертов. С выстрелом ясно, Сережа. — Зотов спрыгнул на пол. — Заложил он патрон под молоток кузнеца, он и раздолбил капсюль. Раздался выстрел, а Семин стоит в холле. Алиби. Через что он стрелял, чтоб заглушить выстрел, когда убил Балясина?

— Прасковья Ивановна, сколько подушек было? — Миронов вновь подошел к кровати. — Спасибо. Прасковья Ивановна, вы можете идти. Михаил, смотри. — Миронов взял подушку за угол и положил на стул. — По одной стороне она распорота, с другой дырка, нитки торчат наружу, выходное отверстие пули. Сунул руку с пистолетом в подушку и выстрелил. От этого на виске у Балясина нет следов выстрела, хотя и стрелял в упор. Приведи Семина.

Марина посмотрела на Миронова, который что-то записывал в своем блокноте, хотела попросить разрешения уйти, но он опередил ее и сказал:

— Еще несколько минут, Марина Сергеевна. — Он повернулся к двери. — Садитесь за стол, гражданин Семин.

Семин вошел в сопровождении Зотова, перешагнул через тело Балясина и сел на указанный ему стул.

— Я вас слушаю, — сказал он, глядя в окно. — Это я вас слушаю. — Миронов запнулся. — Зачем вы убили Балясина?

— Идиотский вопрос, не имеющий ко мне никакого отношения. — Семин перевел взгляд на Миронова. — Вы меня поняли, гражданин…

— Майор, — подсказал Миронов.

— Подобные обвинения, гражданин майор, — Семин кашлянул, — с некоторых пор не в моде.

— Пока это только вопрос. — Миронов открыл блокнот и вздохнул.

— Прекрати, Сергей. Он не сознается, — сказал Зотов, — будет играть до конца.

— Не будет, Миша, я ему не позволю, — ответил Миронов, и Марина вздрогнула от звука его голоса.

— Может, женщине лучше уйти? — нахмурился Семин.

— Женщине лучше остаться, гражданин убийца. — Миронов посмотрел на Марину. — Извините.

Миронов провел длинными пальцами по лицу и уже спокойно продолжал:

— Ужас вашего положения, Семин, в том, что вы бездарность. Вы знаете, когда я узнал, что вы тот самый преступник, которого мы ищем? В первый же день вашего появления в роли слепого. — Миронов взглянул на Зотова, и тот кивнул. — Вы безукоризненно играли эту роль, но явились в столовую в ботинках, которые были на вас накануне вечером.