Николай Леонов - Легендарное дело

– Стой! Куда ты собрался?! Взбесились вы, что ли, все?! Убегать вздумали! – Кто-то из персонала, очевидно, недосчитался постояльца и бросился в погоню, что неудивительно при таком жутком происшествии.

Лев осмотрел ограду. В принципе ее довольно легко преодолеть. Препятствие больше номинальное и рассчитано на немощных стариков. Можно, конечно, в два счета преодолеть невысокий забор, но директора нет на месте, а врач отказывается от общения, так что хулиганская выходка закончится, скорее всего, вызовом полиции, а не получением новой информации. Свой личный номер Светлана Васильевна не оставила. Гуров рассчитывал на визит в «Солнечную заботу» без всяких препятствий, но его не пустили даже на порог. Клара, с которой надеялся пообщаться сыщик, вероятно, арестована, помещена в психушку или находится в розыске. Что делать дальше, если все идет не по плану?

Лев Иванович вспомнил о дружелюбном новичке из прокуратуры и решил наведаться к нему. ГИБДД, прокуратура, уголовный розыск и следственный комитет хоть и являются разными структурными отделами, но для полковника никогда не составляло труда найти общий язык с любым представителем любого подразделения. По негласному правилу при виде служебной корочки ему шли навстречу и выдавали всякую информацию, понимая, что не из праздного любопытства задает вопросы старший оперуполномоченный по особо важным делам. И хотя он в отпуске, профессиональная поддержка очень кстати, когда речь идет о цепочке событий, которые становятся все страшнее.

Услышав адрес прокуратуры, водитель такси долго кряхтел и настраивался, но все же не выдержал и задал мучающий его вопрос:

– Вы работаете там, да? А правда то, что люди говорят про чокнутую из больницы? Мне кум рассказал, да уже и весь город гудит, что сумасшедшая старуха прирезала медсестру, а потом сама бросилась под поезд. Хорошо хоть, никого больше не тронула. Это ведь что делается! Вот мозги у старухи завернуло, что она начала людей кромсать! А если бы ей кто по дороге попался? У нее же ножище огромный с собой! Точно она под поезд кинулась, бабка эта? А то скрываете, поди, от народа правду, чтобы панику не разводили, и бродит психичка с ножом по улицам…

Гуров с любопытством уточнил:

– Это точно она? Уверены, что старуха убила медсестру?

Водитель бросил наблюдательный взгляд в зеркало заднего вида:

– У вас загар не как у местного. И говор московский. Вы из столицы, да? Поди, прокурора нашего приехали прижать? Давно пора, развел тут, понимаешь, свою власть. Ихняя семья на верхушке сидит уже все мои пятьдесят лет. Сперва папашка в партии рулил, у мэра в работниках числился, а теперь вот сыночка пристроил. Если перейдешь им дорогу, сразу, как в болото, засосет. Люди пропадают, а он взятки берет, не скрываясь. В этом городе не по-ихнему не жить, проще уехать. Поражаюсь, когда уже в Москве на него управу найдут!

Лев Иванович внимательно слушал и поддакивал, хотя его совсем не интересовала история города, тем более в формате сплетен и слухов. Но даже если убрать выдуманные обывателями подробности, получается, что Галина была убита, Клара покончила с собой и убийство медсестры приписывают ей на почве помешательства. Вот коллеги и расскажут подробности печальной истории. Тем более Клара связана и с другими смертями, по мнению директрисы.

В городской прокуратуре при виде Гурова молодой лейтенант на вахте приветственно вскочил, протянул руку к разблокировке вертушки и вдруг осекся на полуслове и замедлился, не сводя с Гурова удивленных глаз.

– Здравствуйте, а вы к кому?

Лев предъявил служебное удостоверение.

– Доброе утро. Я хотел бы поговорить с оперативником из следственной бригады, который занимается убийством медсестры в доме престарелых. У меня есть важная информация.

– Подождите, я свяжусь с ним.

Дежурный исчез в будочке. Через пластиковую перегородку было видно, что он звонит по телефону.

Потянулись долгие минуты томительного ожидания. Лев присел на скромную скамейку для посетителей, размышляя, стоит ли отдавать следователю папку, которую вручила ему директриса. Ведь для следствия информация о том, что Клара перемещалась из одного пансионата в другой, причем довольно странным образом, может оказаться важной. Оперативник недоумевал, почему сотрудники до сих пор с ним не связались, тем более что директор пансионата сейчас как раз в прокуратуре.

– Вы ко мне?

Из размышлений его вырвал глухой голос. В проходной замер мужчина средних лет с пышными усами и в хорошо подогнанной форме. Лицо его ничего не выражало, серые глаза застыли, словно замороженные.