Карин Жибель - Пока смерть не соединит нас

— Мне ужасно жаль, но это все из-за Шерлока! Я его хотела спихнуть!

И, снова представив себе падение Венсана, она разразилась веселым смехом.

— Ну вот, тебе еще и смешно! — пробурчал Венсан.

— Прости меня! Песик и в самом деле дурно воспитан!

— Он всего лишь берет пример с тебя!

Она чуть не задохнулась от смеха.

— Смейся-смейся, но в следующий раз с кровати будешь падать ты! — угрожающе произнес Венсан. — Сама увидишь, это не лучший способ проснуться!

— Все, больше никакого смеха!.. Не приготовишь ли ты нам завтрак?

— Попробуем!

Он встал, потянулся и взял на руки Шерлока:

— Идем, старина! Мадемуазель хочет, чтобы кровать принадлежала ей одной!

Спустившись вниз, он сразу открыл входную дверь. Пес выскочил наружу, чтобы совершить маленькую утреннюю прогулку, в то время как его хозяин подставил тело под теплые солнечные лучи. Он чувствовал себя невыспавшимся: поспать ему удалось всего несколько часов, да и то в положении более чем неудобном. Вспомнив свое пробуждение, он засмеялся. В присутствии этой девушки он чувствовал себя помолодевшим. Возможно, когда-нибудь со временем он сможет согласиться с тем, что она всего лишь друг. Со временем…

Сварив кофе, он решил накрыть стол на террасе. Когда все было готово, он подошел к подножию лестницы и объявил:

— Мадемуазель, кушать подано!

Ему пришлось подождать несколько минут, прежде чем появилась Серван.

— Послушай, на улице же холодно! — недовольно промолвила она.

— Тогда надень свитер.

Она накинула на плечи теплую куртку.

— Вполне можно было позавтракать в доме, — ворчала она, наливая в чашку кофе.

— Ты всегда недовольна… Я готовлю тебе завтрак, а ты еще и недовольна! Вот уж действительно маленькая капризная стерва!

— Как ты сказал?

— Так и сказал! И вдобавок избалованная и невоспитанная!

— Я прекрасно воспитана! — запротестовала она, опуская в кофе три кусочка сахара. — В общественном транспорте я всегда уступаю место старшим, не хлопаю дверьми… Не кладу локти на стол, всегда говорю «пожалуйста» и «спасибо»… Не передашь ли мне варенье?

— Пожалуйста! — усмехнулся Венсан.

Пока она жадно поглощала завтрак, он пожирал ее глазами. Белая кожа, слегка порозовевшая от утренней прохлады, волосы, сверкающие в первых лучах щедрого светила; губы нежного алого цвета, а от синевы глаз бледнеет само небо.

Ему казалось, что с каждым днем она становилась все прекраснее.

Просто друг?

При условии, что он ослепнет. А еще…

— Ну прости, надеюсь, ты не слишком ушибся, упав с кровати? — виновато улыбаясь, спросила она.

— Все пройдет… Но я запомню это на всю жизнь!

Она вспомнила о тонких шрамах на его спине:

— Послушай, могу я задать тебе нескромный вопрос?

— Попробуй…

— Что за шрамы у тебя на спине?

Лицо Венсана внезапно посуровело, из его больших темных глаз исчезло сочувствие. Как и каждый раз, когда ему становилось больно.

— Да так, не важно.

Она поняла, что за этим не важно кроется целый мир.

— Не важно?.. Знаешь, в тот день, когда я тебя встретила, я почувствовала, что ты носишь в себе какую-то тяжесть… Что-то очень болезненное.

Он поднял на нее глаза, и взгляд его неприятно поразил ее. Взгляд человека, взятого с поличным, когда ему уже некуда бежать.

— Прости, пожалуйста, — тихо проговорила она. — Я слишком любопытна. Но… это потому, что ты очень много значишь для меня… Понимаешь?

Венсан отвернулся и уставился в пустоту. Неловкий вопрос Серван угнетал его; она коснулась болевой точки. Она не первая задавала ему этот вопрос.

Но ей он не мог солгать. А правда такая безобразная, такая мерзкая…

— Я не хотела пробуждать в тебе тяжелые воспоминания, — произнесла она. — Забудь, что я сказала, и…

— Это дело рук моего отца. Следы от ударов, которые я получил мальчишкой…

Его ответ подействовал на нее словно болезненный укус, на миг полностью ее парализовавший. Воспользовавшись ее шоком, Венсан сумел исчезнуть.

Серван не решилась пойти его искать; ему наверняка хотелось побыть одному. Чтобы прийти в себя, она закурила.

Венсан все не появлялся, и она, собрав остатки храбрости, все же отправилась на поиски. Она нашла его на втором этаже, у него в спальне. Сидящим на кровати лицом к окну. Она осторожно присела у него за спиной:

— Прости, я не хотела снова бередить рану…

— Она не закрылась.

— Верю… Хочешь, мы поговорим об этом?

Он покачал головой, но она этого не увидела.