Эд Макбейн - Несостоявшийся стриптиз [сборник]

Беда Клинга заключалась в том, что он никак не мог перестать таращиться на Августу Блер.

Клинг подобрал Августу, как они и договаривались в начале седьмого, и хотя она предупредила, что после целого дня съемок может выглядеть «так себе», смотрелась она великолепно. Ее пышные рыжие волосы не успели окончательно высохнуть (Августа призналась, что успела быстренько принять душ в ванной комнате при студии Блума). Войдя в приемную, она протянула руку Клингу, потом подставила щеку для поцелуя, который, как Берт понял с опозданием, требовался от него в демонстрационных целях. Щека Августы оказалась прохладной и бархатной, на лице не было почти никакой косметики (только зеленоватые тени с добавлением коричневого у ресниц), рыжие волосы водопадом низвергались на плечи. Августа надела джинсы, туфли без каблуков и свитер джерси, под которым не было лифчика. На ее правом плече висела синяя кожаная сумка, каковую, впрочем, она непринужденно перебросила на левое, сунула правую руку под локоть Берта и спросила:

— Давно ждешь?

— Только что пришел.

— Что-то случилось?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Ты так странно на меня смотришь…

Берт Клинг продолжал таращиться на свою спутницу, пока они шли к кинотеатру. Фильм назывался «Буллит» со Стивом Маккуином в главной роли. Клинг его уже видел, но Августе захотелось посмотреть картину в обществе настоящего полицейского. Не отрицая последнего обстоятельства, Клинг деликатно умолчал о том, что когда посмотрел фильм в первый раз, то поймал себя на полной неспособности понять, что происходит на экране. Выйдя из кинотеатра, он вздохнул с облегчением, что не ему поручено расследовать дело. Клинг понятия не имел, с какого конца распутывать этот клубок. Кроме того, его укачивало от быстрой езды, а герой носился туда-сюда как оглашенный. Впрочем, он и на этот раз не выяснил, что к чему, но уже не потому, что сюжет отличался сложностью. Просто Берт Клинг смотрел не на экран, а на Августу Блер. когда они вышли на улицу, стемнело. Какое-то время они шагали в молчании, затем Августа откашлялась и произнесла:

— Знаешь, Берт, давай-ка уточним кое-что раз и навсегда. Во избежание недоразумений.

— Давай, — пробормотал Клинг боясь услышать, что Августа Блер замужем, помолвлена или просто живет с мэтром фотографии.

— Я знаю, что я красива, — сообщила ему Августа.

— Что-что? — не понял Клинг.

— Берт, я фотомодель, — с нажимом сказала Августа. — Мне платят деньги за мою фотогеничную внешность. Но когда на меня начинают так вот таращиться, я очень нервничаю.

— О’кей, я больше не…

— Погоди, я еще не договорила.

— По-моему, ты все сказала коротко и ясно.

— Я хочу, чтобы ты понял…

— Я все понял, — перебил ее Клинг. — Теперь мы оба знаем: ты красива. — Он чуть замялся и добавил: — И еще очень скромна.

— Господи, — вздохнула Августа. — Я пытаюсь говорить, как нормальный человек, а ты…

— Извини, что поставил тебя в неловкое положение, — сказал Берт, — но правда состоит в том… — Он замялся.

— Ну? В чем же состоит правда? — усмехнулась Августа. — Всегда неплохо начинать с правды…

— Просто у меня никогда еще не было свидания с такой красивой девушкой. Вот в чем состоит правда. И я никак не могу усвоить эту простую истину. Не могу оправиться от потрясения. Это тоже правда.

— Тебе, волей-неволей, придется оправиться от потрясения, Берт.

— Почему? — глупо спросил Клинг.

— Потому что ты тоже красив, — сказала Августа. — Представь себе, как весело нам будет, если мы только и будем делать, что таращиться друг на друга.

Она вдруг остановилась посреди тротуара. Клинг попытался поймать ее взгляд, надеясь в то же время, что это не будет воспринято как попытка продолжать таращиться.

— Послушай, — сказала она. — Похоже, мы будем теперь часто встречаться, и хотелось бы надеяться, что время от времени мне можно будет взять и вспотеть. Просто я довольно сильно потею.

— Разумеется, — сказал Клинг и улыбнулся.

— Договорились?

— Договорились.

— Вот и отлично! А теперь пойдем поедим. Я просто помираю с голоду.

Опознание звезды немого кино произвел лейтенант Бернс. Это казалось вполне естественным, поскольку он был в отделе самый старший.

— Это Норма Банки, — сказал он.

— Ты уверен? — спросил Мейер.

— Абсолютно, — ответил Бернс. — Я видел ее в «Пробуждении» и еще в «Двух возлюбленных» с Ричардом Колманом. — Бернс прокашлялся. — Я был развит не по летам, — добавил он.