Но когда они быстро ехали по Бекстер-Роуд в её машине, за рулём которой сидел Джимми, ей начало казаться, что помощь не придёт. Её мыслям вторили тёмная ночь и тёмные облака в небе.
«Чего ты добиваешься? – спросила она его. – От этого ты не станешь лучше. Это не изменит факта смерти родителей. Джимми, ты ведь это понимаешь, да?»
«Мне плевать на погибших родителей, – ответил он. – И вы неправы. Это помогает . Я лучше сплю. Депрессия отступила. Простите, док,… но мне это просто-напросто нравится. Другие заводятся от наркотиков и секса. А это мой наркотик. Он мне нравится. Это нормально?»
«Нет».
Она старалась не плакать, но слёзы лились без разрешения. Когда он невинно пожал плечами на её замечание, она поняла, что дела её плохи. Казалось, его ни капли не мучает совесть за содеянное. Если, как бы безумно и нездорово это ни звучало, убийство дарило ему облегчение, то он не видел в нём ничего плохого.
В этом отношении, наверное, он и превратился в монстра.
Макензи приехала в Кингсвилл в 22:08. Такой одинокой она не ощущала себя ни в один из прошлых визитов. Возможно, дело было в иссиня-чёрном небе, крошечном кусочке луны и бегущих тёмных облаках, закрывающих звёзды. А может быть, дело было в том, что она сильно рисковала. Если интуиция её не обманывала, и она поймает убийцу, Макграт всё равно спустит на неё всех собак. А если она ошибалась, то первые нескольким месяцев помолвки они с Эллингтоном будут видеть друг друга целыми сутками, так как оба будут отстранены.
Она не могла вспомнить местонахождение зернохранилища, хотя Тейт, вроде бы, упоминал об этом. Макензи пошла методом исключения, хотя это был рискованный шаг, ведь Кингсвилл состоял из лесов и просёлочных дорог. И всё же Макензи решила идти до конца. Она знала, что западную часть города по большей части занимают кукурузные поля Кейса. Она также помнила, что рядом с центром города зерновых полей не было.
Следуя карте в GPS-навигаторе, Макензи сделала вывод, что эти поля были либо к востоку, либо к югу от города. Если верить карте, вся остальная территория вокруг города была занята лесами.
Она мчалась по просёлочным дорогам, предполагая, что зерновые поля находились к югу, где Кингсвилл резко заканчивался открытыми просторами и лесами, которые не прекращались до маленького соседнего городка. Именно здесь на карте было сосредоточение открытого пространства, которое идеально подходило для полей зерновых.
Макензи петляла по просёлочным дорогам на опасно высокой скорости и слушала, как скрепят колёса. Он подумала ещё раз позвонить Тейту и сказать, что сейчас он мог наконец её выслушать, потому что она уже была в городе, но потом передумала. Она решила сначала убедиться в своей правоте, а потом показывать, что открыто нарушает прямые приказы начальства.
Пять минут спустя стена деревьев слева прервалась, и показалось поле. Оно было в плачевном состоянии, но сейчас это было неважно. Впереди показался поворот на дорогу, которая шла вдоль поля. Макензи свернула на эту дорогу – Бекстер-Роуд – и снизила скорость. Пока она медленно ехала вперёд, в темноте полей показались два объекта, почти так же, как они показались на рисунках Джимми.
Два зерновых элеватора.
Даже по силуэтам в ночи было видно, что они старые, настоящая реликвия. Она знала, что современные зернохранилища были широкими и невысокими, а также, что их делали из какого-то блестящего металла. Эти же элеваторы были из прошлого века. Наверное, их использовали ещё в начале пятидесятых. Они были высокими и относительно узкими, заканчиваясь наверху тупым полукругом. Если они были такими же, как старые элеваторы, которые Макензи видела в Небраске, то сделаны они были из странного сочетания алюминия и бетона. Было сложно оценить их высоту, но Макензи решила, что они были не ниже водонапорной башни, а может, и на несколько метров выше.
Она продолжала медленно ехать, ища дорогу, ведущую к хранилищам. Она увидела её уже довольно скоро. Это была узкая грунтовая полоса, появившаяся из ниоткуда. Макензи слишком резво свернула на эту дорогу, зацепив грунт днищем машины. Она сбавила скорость и поехала дальше. Следуя исключительно своим инстинктам, Макензи выключила фары и продолжила путь. Глаза не сразу приспособились к кромешной тьме впереди, но Макензи не останавливалась и продолжала ехать.
Примерно через пятьсот метров она доехала до припаркованной машины. По сторонам старой дороги были вкопаны два столба с натянутой между ними верёвкой. На верёвке висел знак «Проход воспрещён» , испещрённый дырками от пуль.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу