Блейк Пирс - Прежде чем он столкнет

«Вы думаете, произошли убийства?» – спросила Макензи.

Хаггерти ответила не сразу: «У меня есть такое подозрение, но я бы не стала утверждать это с полной уверенностью».

«Я полагаю, это подозрение основывается на вашем профессиональном опыте, а не на печальном факте такого большого количества самоубийств в маленьком городке, вроде вашего?» – снова спросила Макензи.

«Всё верно», – ответила Хаггерти. Показалось, формулировка вопроса слегка её задела.

«Маловероятно, но Кенни Скиннер или Мэлори Томас не были вашими пациентами?»

«Нет, как и все остальные жертвы с 1996 года».

«То есть вы лично знали кого-то из тех, кто покончил с собой на мосту?»

«Да, одного из них. Что касается лично её, то я видела, что к этому всё шло. Я пыталась убедить семью в том, что ей нужна профессиональная помощь. Но только мне удалось убедить их просто рассмотреть такой вариант, как она спрыгнула с моста. Понимаете,… в нашем городе Миллер Мун Бридж – это синоним самоубийства. И именно поэтому я бы очень хотела, чтобы округ от него избавился».

«Потому что вы считаете, что мост, буквально, манит к себе всех, у кого есть мысли свести счёты с жизнью?»

«Именно».

Макензи понимала, что разговор подошёл к концу. Она с радостью его завершила. Она могла сразу сказать, что доктор Хаггерти не относилась к тем людям, которые готовы преувеличить что угодно, лишь бы их мнение услышали. И пусть та преуменьшила цифру, боясь ошибиться, Макензи была практически уверена, что Хаггерти искренне считала, что как минимум некоторые из смертей на мосту не были самоубийствами.

Макензи было вполне достаточно этой уверенности. Если был хотя бы крошечный шанс утверждать, что минимум одной из последних двух жертв помогли уйти из жизни, Макензи должна была докопаться до истины прежде, чем возвращаться в Вашингтон.

Она допила кофе, поблагодарила доктора Хаггерти за помощь и вышла на улицу. Направляясь к машине, она посмотрела на лес, окружающий Кингсвилл почти со всех сторон. Она посмотрела на запад, где среди нескольких просёлочных и одной гравийной дороги, говорящих о том, что путник приближается к какому-то концу, прятался Миллер Мун Бридж.

Вспоминая залитые кровью камни у основания моста, от сравнения по спине побежали мурашки.

Она попыталась забыть пугающую мысль, завела машину и достала мобильный. Если ей нужны были определённые ответы, то нужно было рассматривать это дело, как дело об убийстве . А если так, то начать нужно с беседы с родственниками последних жертв.

Прежде чем увидеться с семьёй Кенни Скиннера, Макензи позвонила Макграту, чтобы получить разрешение. Он ответил коротко, ясно и по делу: «Мне не важно. Можешь говорить хоть с бейсбольной командой треклятой детской лиги. Главное – разберись в этом деле».

Получив разрешение, Макензи поехала в дом Пэм и Винсента Скиннеров. Макграт сообщил ей, что до свадьбы Пэм Скиннер звали Пэм Уилмот; она была специалистом по ТКП и работала из дома на агентство по защите окружающей среды. Что касается Винсента Скиннера, то он оказался владельцем магазина шин и тракторных автозапчастей, в котором Кенни работал с пятнадцати лет.

Когда Макензи постучала в дверь, никто из родителей к ней не вышел. Вместо этого на пороге возник пастор пресвитерианской церкви Кингсвилла. Когда Макензи представилась и предъявила удостоверение, он впустил её в дом и попросил подождать в прихожей. Скиннеры жили в милом доме на углу улицы. Макензи предположила, что этот район можно было назвать центром города. С другого конца длинного коридора донёсся запах готовящейся еды. Где-то в доме зазвонил мобильный. Ещё она услышала приглушённый голос пастора, сообщающего Пэм и Винсенту Скиннерам о приходе женщины из ФБР, чтобы задать несколько вопросов о Кенни.

Прошла пара минут, и наконец Пэм Скиннер вышла к ней навстречу. Её лицо было красным от слёз, и казалось, что за всю ночь она не сомкнула глаз. «Это вы агент Уайт?» – спросила она.

«Да».

«Спасибо, что пришли, – сказала Пэм. – Брат предупредил меня о вашем визите».

«Если я пришла не вовремя, я могу…»

«Нет, нет, я хочу поскорее с этим закончить», – сказала женщина.

«Ваш муж дома?»

«Он решил остаться в гостиной с пастором. Винсенту очень тяжело. Вчера вечером он дважды терял сознание и иногда просто отказывается верить в реальность произошедшего, и…»

Неожиданно из груди Пэм вырвались громкие рыдания, и она облокотилась о стену. Она задержала дыхание и проглотила слёзы, а с ними, решила Макензи, и горе, которое рвалось наружу.