Хелен Даррант - Его третья жертва [litres]

Беннет понизил голос:

– Я подозреваю, что это организованное убийство. Вы наверняка слышали, что у нас творится с тех пор, как Рона Чокера упрятали за решетку? Каждый бандит в Большом Манчестере пытается забрать себе корону. Возможно, за это убийство ответственен один мерзавец, на которого я охочусь уже несколько месяцев. На теле могут быть доказательства, которые мне нужны.

Дайсон отошел от него.

– Их там нет, и вы ошибаетесь. – Он повернулся к своему инспектору: – Ну что?

– Он наш, сэр. Выстрел из пистолета в голову, и на нем отметка.

Дайсон вздохнул.

– Какого цвета на сей раз?

– Синяя, сэр.

– Отметка? Какая отметка? – нахмурился Беннет.

– На предплечье. Круглая отметка, сделанная резиновой печатью. Как делают, когда приходишь на концерт и во всякие такие места.

– Все равно от этого он вашим не становится.

Дайсон старался сохранять спокойствие.

– Я полагаю, становится, и по двум очень веским причинам, инспектор. Во-первых, большая часть тела находится на стороне Западного Йоркшира. А во-вторых, за последние три года в морг Хаддерсфилда попали еще пятеро с такими же отметками на руке.

Дайсон зашел в крупнейший из трех моргов, принадлежавших службе судмедэкспертов Пеннинских гор. Отделение судебной медицины было прикреплено к госпиталю Хаддерсфилда и обслуживало полицию Восточно-Пеннинского региона.

– Что у тебя для меня, Сид?

– Дай нам время, Тэлбот. Его привезли пару часов назад.

Они проработали вместе над десятками случаев в течение многих лет и очень хорошо знали друг друга. Профессор Сид Бибби был одного возраста с начальником полиции. Волосы, оставшиеся от его шевелюры, поседели, но, в отличие от Тэлбота, он следил за собой и поддерживал себя в здоровом весе.

Дайсон стоял над телом Алана Фишера, ковыряясь в зубах.

– Это тот же убийца или как? Ты же наверняка уже знаешь это. У меня там в участке команда рвется в бой, нужно подбросить им какую-то информацию.

– Тэлбот, смотри, что делаешь, – профессор Бибби оттолкнул грузного детектива с дороги. – Мы проводим исследование пули. Это был 22-й калибр, пистолет небольшой, такой же, как и в предыдущих случаях. Ему выстрелили в висок. Я бы сказал, что дуло было приставлено к коже. Видишь, входное отверстие окружено широким ореолом сажи, а кожа обожжена и почернела.

– Что-нибудь еще?

– Насчет отметки ты знаешь. У него были проблемы с желчным, а в остальном абсолютно здоровый человек. Я проведу стандартные анализы на наркотические вещества и все остальное, но не думаю, что мы что-то найдем.

– Ты нашел что-нибудь, что позволит нам выследить убийцу? Ну там, волокна на одежде? Следы крови? Пока что я могу начать расследование разве что по кучке пыли.

– Анализы его одежды пока в обработке, но если это убийство прошло по тому же сценарию, что и предыдущие, я бы особо не надеялся что-либо обнаружить.

Дайсон подошел к окну.

– Почему спустя столько времени? Больше года прошло с последнего случая. Где был этот мерзавец? Чем занимался?

– По крайней мере, не убивал всех подряд, так что скажи спасибо, – вставил Сид.

Но Дайсон никогда не считал, что эти убийства случайны. Ему нечем было это доказать, кроме своего чутья и отметок на руках. Он был уверен, что их цвет тоже что-то значил.

– Было три зеленых и две красных. Теперь он выбрал синий. Есть что-нибудь новое по краске?

– Дай мне еще времени. Я смогу сказать тебе что-нибудь более определенное завтра. Теперь я отдам тело. У нас есть все, что нужно.

Дайсон устало вздохнул.

– Ладно, не буду тебе больше мешать. Поеду посмотрю, чем меня порадует моя несчастная команда. Все жду, когда же кто-нибудь из них догадается пообщаться с женщиной, которая была с Фишером на станции. Помимо убийцы, она была последней, кто видел его живым.

Сид усмехнулся:

– Ну, не может же быть все настолько плохо у них.

– О, еще как. От некоторых одна головная боль.

В настоящий момент инспектором у Дайсона служил Фрэнк Карлайл. Его перевели из Галифакса вместе с констеблем Иэном Беквитом. Оба были ни о чем: Карлайл утруждаться не любил, а Беквит еще совсем зеленый. Чего Дайсону хотелось – точнее, в чем он нуждался, – так это в возвращении инспектора Мэтта Бриндла.

Несмотря на мрачность места, где было найдено тело Фишера, и хотя прошел всего один день, оно уже стало местом паломничества. Воздаяния популярному преподавателю сгрудились на обочине узкой проселочной дороги. Палатка полицейских исчезла, офицеров поблизости не было. Все, что осталось, – это кипы дорогих цветов, обернутых в траурные ленты, со словами соболезнований.