Блейк Пирс - Мотив для испуга

– Но я не хочу быть просто маленьким ребенком, который все еще живет с родителями. Я хочу также платить за жилье. Я хочу быть соседкой.

– Я не против, ты же мне дочь.

Роуз кивнула и улыбнулась матери. Сердце Эйвери слегка трепыхнулось, увидев в этой улыбке бывшего мужа.

– Ну а теперь, раз уж ты официально являешься моей соседкой, – сказала Блэк, – наступила твоя очередь мыть посуду.

– О, так вот ты какая , – усмехнулась Роуз. Тем не менее, она все же встала с дивана и направилась на кухню.

Эйвери посмотрела в окно на оголенные осенью деревья. Небо выглядело так, словно собирался пойти снег, хотя, по прогнозу его быть не должно. Она вспомнила о маленьком холме где-то глубоко в лесу, у которого она пыталась охотиться, и поняла, что больше не является той одичавшей женщиной.

И это было хорошо. Потому что та женщина почти сдалась, решив закончить жизнь самоубийством. Честно говоря, Эйвери даже ненавидела ту суку.

Они довольно легко вошли в обычную жизнь. Вместе проходили терапию, делили обязанности, когда дело касалось приготовления пищи, ходили гулять на морозе и говорили о близких, которых им пришлось потерять. Когда они стали чувствовать себя рядом комфортно, то «перезарядились» (термин, который Роуз использовала для энтузиазма) и начали вместе смотреть телевизор. Это действительно было странно , будто они и правда стали соседями. Периодически они все же возвращались к неприятным темам, либо кто-то из них плохо спал, что вызывало возвращение к отправной точке их отношений, которые развивались годами.

Эйвери думала обо всем этом во время одной из своих пробежек вокруг Уолден-понд. Это было единственное время, когда она оставалась наедине с собой. Иногда ее мозг возвращался к работе, но это было в порядке вещей. Конечно же, она соскучилась по ней, но не настолько, насколько это произошло несколько месяцев назад. Они с Роуз жили вместе уже на протяжении шести недель и дочь все еще держалась. Даже учитывая тот факт, что Роуз не была против ее возвращения на работу, Эйвери сомневалась. Она хотела быть полностью готова.

Дело Барри Кехнера привело к кошмарам по ночам, и она все еще задавалась вопросом, можно ли было удержать Келлэвей от резкого падения в Мистик-ривер или же предотвратить выстрел в Барри промеж глаз.

Она представляла его, падающего в воду, как минимум трижды в день. Однако это было улучшением. В первые недели после инцидента на мосту, ситуация проигрывалась у нее в голове по сто раз на дню.

Именно с этим воспоминанием Эйвери завершила пробежку. Впереди показался домик - сигнал замедлить бег. Она мельком подумала о Келлэвей, прикидывая, стоит ли позвонить ей и пригласить на ужин с ней и дочерью. Возможно, им удастся узнать друг друга лучше вне работы и...

Блэк остановилась у собственного крыльца. На коврике у входной двери лежал клочок бумаги. Она поднялась по ступенькам и осторожно подняла его, словно это был один из пауков Стефана Скотта, а не просто лист.

Взяв его в руки, Эйвери неспешно развернула послание. Там было всего несколько слов, которые она перечитала минимум раз десять, прежде чем сдвинулась с места.

чего ты боишься, эйвери?

-ГР

Наконец, она сложила его пополам и оглянулась на лес, окружавший ее дом. Былая скука резко испарилась, пока она стояла на крыльце. Все еще тяжело дыша после бега, Эйвери ощутила приступ легкой паники внутри.

Предыдущие письма вызывали бессилие. Но это было другим.

Это письмо не было отправлено по почте.

Оно было доставлено лично.

Говард Рэндалл был у нее дома.