Андраш Тотис - Циклы Альбер Лелак-Инспектор Демура. Романы 1-6

Шорт помалкивал, прикидывая, сколько понадобится ша­гов, чтобы добраться до массивной вазы на ближайшем сто­лике. Ким тоже не раскрывал рта. Бледный как смерть, он, судя по всему, был совершенно парализован страхом. Вероятно, до его сознания даже не доходил смысл разгово­ра. Шорт почувствовал угрызения совести. До вазы три шага, но и после этого я остаюсь без прикрытия, подумал он. Нет, надо искать другой путь.

— И Пол Шорт действительно ухватился за эту историю. Все развивалось в точности по моему плану, пока мисс, — он насмешливо кивнул в сторону Гвен, — не затеяла частное расследование. А мистер Шорт тогда же подбросил приман­ку и стал выслеживать похитителей. Пришлось вмешаться... И я вынужден довести свое дело до конца. Не повторять же мне вашей ошибки — когда вы пожалели охранника, вместо того чтобы прикончить его.

— У меня к вам одно предложение, — произнес Пол.

— Сожалею, но... — Говард Грин не успел продолжить фразу, поскольку Пол резко откинулся на спинку кресла. Кресло с грохотом упало, а Шорт, прижав подбородок к гру­ди, сделал кувырок назад.

Раздался выстрел. Пуля Грина просвистела у него над го­ловой: при таком внезапном повороте событий возможны промахи даже у опытнейших профессионалов. Откатившись в сторону. Пол услышал вскрик Гвен и топот ее каблучков, когда она бросилась на Грина. Судя по шуму, тот свалил ее ударом, но Пол за эти секунды успел укрыться за массив­ным письменным столом. По давней привычке у него было запрятано в поясе несколько патронов. Один из них Шорт положил на пол и поднес к нему зажигалку. Раздался хло­пок, по силе напоминающий выстрел, и уверенно прибли­жающиеся шаги Грина смолкли. Быстрый шорох, грохот опрокинутого стула свидетельствовали о том, что он подыс­кивает себе убежище. Шорт осторожно протянул руку и на­щупал на столе нож для разрезания бумаги. Нож оказался совершенно тупым по бокам, зато с длинным и заостренным кончиком. Что ж, на безрыбье и рак рыба. Пол прикинул нож на ладони. Конечно, он попробует метнуть, но мало вероят­но, что угодит в цель именно острым концом. Положив рядом с собою оставшийся второй патрон. Пол вскрыл но­жом ящик письменного стола и чуть не заплакал от радости при виде старенького кольта с деревянной рукояткой. Прав­да, в следующий момент он готов был заплакать от огорче­ния, обнаружив, что кольт не заряжен. И каково было не рас­плакаться от бессильного гнева, когда снаружи послышался шум подъезжающих автомобилей и скрип тормозов. Мак с ребятами не успели бы за это время добраться из Лондона, значит, это могут быть только люди Говарда Грина.

Выходит, им троим крышка. Жаль! Но мозг не сдавался, продолжая лихорадочно искать выход. Пол приметил, где затаился Грин. Естественно предположить, что он тоже при­слушивается к шуму снаружи и вряд ли пойдет сейчас на из­лишний риск, охотясь за Полом, когда вот-вот подоспеет подмога. Значит, надо подпалить последний патрон, чтобы противник не поднимал головы, и броситься в атаку. Если ему повезет, то он пробежит эти три метра быстрее, чем Грин опомнится. Ну а если крупно повезет, то он успеет пус­тить нож в ход раньше, чем Грин выстрелит. Очень мало на­дежды на такую крупную удачу, но другого выхода Пол не видел.

Пол поднес было зажигалку к патрону, когда снаружи прогремел громкий, усиленный мегафоном голос:

— Грин, сдавайся! Дом окружен, у тебя нет шансов улиз­нуть. Выходи добром, тогда останешься цел.

Послышалось хлопанье дверей, затем — топот ног. Пол осторожно выглянул из укрытия.

— Сдавайся, Грин!.. — надрывался голос в мегафоне.

Распахнулась дверь в комнату, и Грин выстрелил. Шорт мгновенно подключился к событиям. Он поджег патрон, и Грин вынужден был на миг обернуться в его сторону. Этого момента нападающим оказалось достаточно, чтобы вор­ваться в комнату.

Перестрелка длилась недолго.

Через несколько секунд все стихло, лишь со стороны ди­вана слышалось учащенное дыхание Кима: тот пребывал в таком страхе, что даже не в состоянии был подыскать себе укрытие. Шорт выпустил нож для разрезания бумаги. Лишь сейчас он почувствовал, что даже пальцы заболели — с та­кой силой стискивал он свое ненадежное оружие.

— А ну, вылезай! — услышал Пол чей-то не слишком дру­желюбный окрик и неуверенно выпрямился. Перед ним стоял Бултон — в сером костюме и пестром галстуке, с лег­ким, короткоствольным автоматом в руках. Его переносицу украшал наклеенный крест-накрест пластырь, щека распух­ла, глаз почти совсем заплыл...