Ольга Молчанова - Тени

– Ясно.

Юный собеседник посидел, подумал, почесал щеку о плечо, сделал ещё круг на велосипеде, и снова присел рядом…

– А какие игры компьютерные знаете?

– А я на компьютере не играю… Я, знаешь, пишу! – Вера поняла, что от встречных вопросов толку не будет, и решила просто понаблюдать.

– А у меня зрение минус пять…

– Правда?! – Вера искренне удивилась.

– Да. И, наверное, сейчас уже минус шесть. Я давно маме говорю: «Пора проверить зрение!». А ей всё некогда и некогда. Она то на работе, то в командировке, то с сестрой сидит. Но это редко. Сестра вообще-то в круглосуточный садик ходит…

– А что папа?

– Папа? – пацан задумался. – А папы нет.

Он совсем по-взрослому поднял велик и покатил его на ночёвку куда-то к гаражам. Вера хотела спросить, как зовут этого маленького «корреспондента», но новые мысли завертелись в голове, отвлекли от мальчугана, и собеседник так и остался инкогнито…

Разбудил Валуеву деловитый стук в оконную раму. Настырный воробей по старинке выискивал личинок, должных, по мнению птицы, расположиться именно там, в стеклопакете. Не находя их, птах терпеливо перемещался по карнизу сантиметр за сантиметром. Столкнувшись чёрными глазками-бусинами с сонным взглядом Веры, которая распахнула окно, чтобы пустить в комнату утренней свежести, маленький будильник сорвался по делам.

Вера отправилась в ванную, а выйдя оттуда через считанные минуты, допрыгала до кухни, пытаясь ввинтиться в тесные джинсы. Проглотив наскоро пару бутербродов, в предвкушении нового, отправилась в университет, откуда намеревалась начать поиск информации.

Поскольку Игорь Вазов учился на юридическом, начать пришлось с декана этого факультета. Тот переадресовал её куратору группы. И вскоре Вера уже сидела в учебной аудитории, напротив – полная подвижная брюнетка.

– Мы все в шоке, – восклицала она, воздевая руки лопаточками к потолку, – уравновешенный, не конфликтный такой был, домашний… Тётка его воспитывала, – перламутровые губы то превращались в заглавное «О», то вытягивались в ниточку, когда хозяйка замолкала. – Серьёзный такой был, рассудительный. Дружили они со Светланой. Я звонила в милицию, сказала, что он не мог быть убийцей… Вообще, это всё такой кошмар! Он ведь сам хотел быть адвокатом…Такое горе… – она, посекундно кивая, наконец, прижала руки к груди, что верно должно было означать, что говорит она от всей души.

В общем, беседа не принесла результатов, как и разговор с сокурсниками, поэтому Вера решила посетить родной журфак, где теперь училась Дина Глаголева.

…Несколько лет прошло, а ничего здесь не изменилось. Ошеломленная нахлынувшей вдруг ностальгией, бывшая выпускница Верочка глубоко вздохнула. Знакомый, тот же самый запах, – смесь библиотечной пыли, коридора с затёртым мрамором и вечного ремонта…

Расписание висело на прежнем месте, и ей не составило труда выяснить, что занятия в группе 32 уже закончились. Дину предстояло искать в общежитии.

Это девятиэтажное здание располагалось в пяти минутах ходьбы от учебного корпуса, и Вера направилась туда. О, Господи, сколько воспоминаний связано с этими многоэтажками…

Дины на месте не было, а девчонка из её комнаты сообщила, что соседка сейчас на занятиях у психолога, которые посещает два раза в неделю и никогда не пропускает. Должна скоро вернуться.

Вера отказалась пройти в комнату и решила подождать на этаже в вестибюле. Здесь размещались два небольших теннисных стола.

«Тук-тук, тук-тук» отстукивали девчонка и мальчишка, успевающие одновременно следить за мячом и влюблёнными глазами смотреть друг на друга. Просто удивительно, насколько беззаботно в этом возрасте можно проводить время! Играли они вместо ракеток учебниками, и игра, увлекая, ладилась преотлично, возвращая журналистке спокойствие духа и мерность течения мыслей. И, возможно, поэтому время ожидания пролетело незаметно.

Через полчаса появилась Дина, с глубокой печалью на лице. Девушка дважды скрипнула дверью, и они оказались в обычной студенческой комнате, с тремя «койко-местами». Соседка с важным видом собрала охапку одежды, взяла таз, порошок и удалилась.

– Устала я немного, – объяснила Дина. – Ещё вот фотографии с похорон принесли…

Рассматривая скорбные снимки, Вера недоумевала, зачем фотографировать горе. Его и так в жизни предостаточно, чтобы ещё фиксировать «на память»… Зачем? Чтобы потом в деталях рассматривать, кто как горевал? Как в гробу лежал покойный? Сколько венков и провожающих присутствовало? Такие фотографии стократ умножают пережитое… Но в данный момент эти снимки могли пригодиться.