Николай Леонов - Джентельмен удачи

Крячко внимательно все выслушал, закурил новую сигарету и сказал, стараясь, чтобы голос звучал как можно уважительнее:

– А ведь я, Палыч, и сам ничего не знаю! Может, если бы знал, то и не приехал бы к тебе. Тут ведь какая история – нас не один твой сынок интересует. Нас команда интересует, с которой он плавал. Есть намек, что попала эта команда за границей в серьезный переплет, а вот теперь как будто бы сюда вернулась, по крайней мере некоторые... Твой-то, значит, вернулся?

У старика неожиданно задрожали веки, задрожала нижняя губа, задрожали руки – да так, что он поторопился положить папиросу.

– Вернулся, – всхлипнул он, пряча глаза. – Неделю назад вернулся парнишка мой... Пятнадцать годков не виделись... Прямо скажу, нехорошее я уже думал, полковник. И мать вот чуток не дождалась... – он махнул рукой и заплакал, утирая слезы краем тельняшки.

Крячко деликатно промолчал. Все, что сдерживал в себе этот суровый человек пятнадцать долгих лет, теперь выплеснулось наружу, и нельзя было этому помешать.

– И тут опять же, – продолжил дрожащим голосом бывший моряк. – Заявился вдруг с пакетиком под мышкой – улыбается, будто на минутку за хлебом выходил. А как, что – ничего не говорит! Всякое бывало – и весь ответ. Я, говорит, дня на четыре, не больше. Дело, говорит, важное надо сделать, батя. А сам и четырех дней не пробыл! Исчез, как сквозь землю провалился!

– Это как же исчез? – насторожился Крячко.

– Исчез, – подтвердил Переверзев. – На второй день. Я, видишь, на рынок побежал – хотел обед ему сготовить царский. Я ведь не одни макароны жарить умею, полковник. У меня насчет готовки талант. Просто не для кого. Сам-то я пожую чего-нибудь и ладно. А тут побежал... Возвратился, а его и след простыл. Ни записки, ничего. Я так и сел.

– Ну и дальше-то что? Неужели никакой весточки не было?

– Ни звука, – печально сказал старик. – Я сначала думал – погулять вышел. А когда узнал, что в то утро в нашем районе случилось, вообще духом упал...

– А что случилось?

– Об этом и в газетах писали. Тут рядом магазин продуктовый – может, ты заметил. В то утро там стрельба была. Ворвался какой-то человек и – через прилавок. А за ним следом – другой. Тот из пистолета в потолок и через подсобку во двор. Там машину разгружали, так он за руль сел и поехал. А тот второй наперерез ему. В общем, почище, чем в кино...

– А чем кончилось? – жадно спросил Крячко. – Взяли кого-нибудь?

– Какое там! – махнул рукой Переверзев. – Оба ушли. Никаких следов. Только был еще один момент, про который милиция не знает...

– Серьезно? И что это за момент? – Крячко превратился в слух.

Переверзев вытер глаза. Он уже справился с собой, и голос его снова сделался ровным и спокойным.

– Я когда вернулся в тот день с базара, – объяснил он, – с сумками был. Ясное дело, в лифт сел. А в лифте, смотрю, кровища на полу. Не так чтобы лужа, но присутствует. Свежая кровь. А когда уходил – еще чисто было. Меня тогда сразу в сердце будто кольнуло. Потом специально вниз спускался и еще кровь нашел – на первом этаже и на крыльце. Скажу честно, совсем я тогда духом упал. Ведь если чего где-то случилось – сразу думаешь про детей. Хотя, конечно, давно уж Толька не ребенок, а все равно сердце-то болит...

– Это само собой, – согласился Крячко. – Но поскольку милиция ничего не нашла, будем с тобой, Палыч, надеяться, что без смертоубийства в тот день обошлось, идет? Я, конечно, в управление здесь загляну, уточню для верности, но пока будем считать, что обошлось. Однако кровь была, перестрелка была, погоня была... И тут же сын у тебя пропал. Этот ряд позволяет нам выдвинуть версию, что события эти связаны между собой. А в таком случае какой можно сделать вывод? Вывод тревожный, Палыч, – охотятся за твоим сыном!

– Сам об этом думал, – признался старик. – Только одного я в толк не возьму – столько лет он дома не был, за кордоном все скитался, это по всем признакам видно. И кому он успел здесь так досадить? Толька-то мой, а, полковник?

– А если не здесь? – возразил Крячко. – Если этот хвост за ним издалека тянется?

– Все может быть, – ответил, подумав, старик. – И что же теперь делать, полковник?

– Искать будем твоего сына. А заодно и «хвост» его. Конечно, не факт, что мы с тобой все здесь на сто процентов правильно рассудили, но дыма без огня, как говорится, не бывает. Главное, чтобы мы с тобой в одну дудку дули, Палыч. Сыну твоему теперь деваться некуда, раз мы с Гуровым за него взялись. Какие бы ни были у него проблемы, а без нас он теперь их все равно не решит. Так и передай ему, если вдруг даст о себе знать. Если есть у него на душе какой грех, то пускай сам в нем покается. А если беда ему грозит, опять же негде ему защиты искать – только у нас. Так и передай.