Алексей Макеев - На ринге ствол не нужен

– А разве есть еще варианты? – Гуров изобразил на лице печальную улыбку обреченного.

– Конечно, есть, – губы Фролова были, напротив, словно сделаны из воска. – Ты можешь отказаться. Прямо сейчас. Я не стану настаивать, но сделаю соответствующие выводы. И не уверен, что после этого у тебя когда-нибудь появится новый шанс. Решай, Азазелло. Сегодня или… возможно, никогда.

Гуров сделал вид, что задумался. Игра полковника была настолько искусной, что, казалось, он и в самом деле старательно взвешивает все «за» и «против». Он будто прокручивал в голове возможные варианты, колебался, принимал исконно верное решение.

– А у вас нет чего-нибудь стимулирующего, Валерий Александрович? – спросил он, раскачивая руками массивную спинку стула.

– Наркота? – Фролов презрительно скривился. – Я не одобряю подобного среди своих бойцов. А разве ты наркоман?

– Нет, я не имел в виду наркотики, – поспешно открестился от такого предположения Гуров. – Просто какой-нибудь стимулирующий препарат. Транквилизатор. Я считал, что вы практикуете что-то подобное. Когда я видел…

– Никогда, – резко оборвал его владелец подпольного спортивного клуба. – Никогда в моем заведении не будет ничего подобного. Публика может убиваться сколько угодно, хоть до блевоты. Но не бойцы. Боец всегда должен оставаться бойцом. Знаешь, что такое боец, Азазелло? – Гуров понял, что это вопрос из сугубо риторических, и предпочел не отвечать на него. Не прошло и двух секунд, как Фролов уже продолжил развивать дальше собственную мысль: – Боец – это не крепость мускулов. – Валерий напрочь забыл о привычно интеллигентных интонациях. – Мускулы себе может накачать любой малолетний дебил, если только у него хватит денег на гантели. Остальное – дело техники. Боец – это в первую очередь крепость духа. Ясно? А ты сидишь тут и толкуешь о транках. У тебя голова на плечах есть?

Гуров был вроде бы смущен такой пылкой тирадой.

– Извините, Валерий Александрович, – стыдливо произнес он. – Это я не подумавши. Просто, как я уже говорил, для меня это впервые. Врезать как следует я могу. Так, чтобы с копыт сбить, но знать, что я убиваю человека… – Перед тем как произнести следующую фразу, полковник набрал в легкие побольше воздуха и, не мигая, уставился в бесцветные глаза Фролова. – А может, мы дадим моему противнику перед боем сидизкриниум? Вколем среднюю дозу…

– Чего мы сделаем? – брови Валерия сошлись над переносицей. – Вколем что? Сивиз?.. Синизхри?.. Что это еще за дрянь такая?

Гуров молчал. Либо Фролов был хорошим актером, что, в общем-то, не столь уж удивительно для бывшего комсомольского работника, либо он и в самом деле не понимал, о чем идет речь. Полковник склонен был остановиться на втором варианте, хотя и это по большому счету ни о чем не говорило. Владелец «Рекрута» мог и не разбираться в медикаментах, не считал нужным вникать в такие детали. Для этого у него вполне могли иметься более компетентные в подобных вопросах люди.

– У вас медики есть?

– К чему ты клонишь, парень? – недовольно проворчал Фролов. – При чем тут медики? Я все меньше и меньше тебя понимаю. Скажу только одно: мы не станем прибегать ни к каким штучкам. Ни к старым, ни к новомодным. Ни к чему. Ясно? Я хочу, чтобы ты пошел на ринг и отметелил своего противника за милую душу. С летальным исходом. И это должен быть честный бой. На все сто. Если так можно выразиться. Или ты все-таки отказываешься, Азазелло?

– Нет, я готов, Валерий Александрович.

Гуров еще не решил, что он будет делать на ринге и как выкручиваться из того неудобного для себя положения, в которое только что угодил. Скорее всего, как обычно, придется импровизировать на ходу. По обстоятельствам.

– Ну вот и славно, – Фролов поднялся со стула и поправил под воротом рубашки тугой узел стильного галстука. – Готовься и будь молодцом. Не разочаруй меня, парень. Я в тебя верю.

Его сухощавая кисть уже легла на ручку двери, когда с противоположной стороны постучали. Фролов открыл дверь. Гуров встал на ноги и буквально столкнулся взглядами с замершим на пороге его раздевалки Андреем Баркетовым. У полковника была отличная физиономическая память. Ему потребовалось не более трех-четырех секунд для того, чтобы узнать коренастого светловолосого мужчину со свернутым набок носом и багровым шрамом на правой щеке. Гуров видел его мельком всего один раз в кабинете у Велиханова несколько дней назад, но этого оказалось достаточно. По удивленно вскинутым бровям Баркетова полковник понял, что и у того отличная память на лица. Вот только времени на то, чтобы вспомнить, где и при каких обстоятельствах он мог видеть этого человека, Баркетову понадобилось чуть больше.