— Вилли, где вы слышали об этой девице?
— Она сама разыскала меня недавно, и мне кажется, вполне может подойти на эту роль. В любом случае мы попробуем и ее, и вашу протеже. Посмотрим, какая из них лучше.
— Как скажете.
Больше Легоф об этом не заговаривал, но было видно, что он обиделся. Затем, заключив первые контракты, мы вплотную занялись монтажными листами и диалогами. Паркер поручил редактирование автору романа, который, как это часто бывает, принес нам такой скверный текст, что, по сравнению с ним, текст самого романа казался идеальным. Нам с Легофом пришлось всё переделывать заново.
Через месяц диалоговый монтажный лист был готов. Мы торопились, так как приближалась осень, и съемки на натуре надо было завершить в кратчайшие сроки, пока стояли погожие дни.
Однажды утром я отправился в Сен-Морис на кинопробы дополнительных актеров. На почти пустынной площадке я встретил Сильвию в вязаной куртке и черных брюках. Волосы рассыпались у нее по плечам, в руке она держала дымчатые очки. Сильвия неуверенно улыбнулась, и я заметил, что она трусит.
Я спросил ее:
— Еще без грима?
Она поморщилась.
— Сейчас гримируют других. Я — в последнюю очередь. Оставив ее там, я направился к освещенной части площадки и очень удивился, увидев, что гримеры занимаются двумя девушками, тогда как в принципе должна была прийти только одна. Из тени возник человек, положил мне руку на плечо. Я узнал Паркера. Он улыбался и выглядел слегка смущенным.
— Привет, Браун. Послушайте.
Он взял меня за плечо и увлек в тень. Когда мы отошли настолько, что на площадке слышать нас не могли, он сказал:
— Я привез девушку, э-э, молодую актрису, которая, э-э, мне кажется, идеально подходит на роль сестры. Она попробуется, но я… э-э… обещал ее отцу, он мой старый друг, дать ей какую-нибудь роль…
Мне его стало немного жаль. В сущности, он продюсер. И если хочет, пусть дает своей девице даже главную роль—я ничего не смогу возразить, так что, к чему вся эта тирада? Я высвободил руку и, чисто из духа противоречия, сказал:
— Ваша протеже сыграет роль, если окажется лучше двух других. Вот и все. Я не могу позволить себе запороть картину из-за одного вашего желания сделать приятное какому-то другу.
Дух противоречия? И да, и нет. Я свыкся с мыслью, что в роли сестры снимется Сильвия, свыкся настолько, что в моем воображении они уже слились в одно, целое. Я не мог уже представить в этой роли никого другого, кроме Сильвии…
Выйдя из павильона, я сощурился от ударившего в глаза яркого солнца. Меня нагнала Сильвия и, ни слова не говоря, зашагала рядом. Она не казалась взволнованной. Когда я подошел к месту парковки машин, она сказала:
— Та была лучше меня, не правда ли?
Я посмотрел ей прямо в глаза, в синеве которых переливались золотистые блестки.
— Намного лучше. Но роль — ваша.
Она все поняла, одарила меня широкой улыбкой и бегом устремилась к выходу. Под маской цинизма и безразличия скрывалась обыкновенная девчонка. Я сел за руль, тронулся с места. Я рассчитывал нагнать ее у ворот, но поток актеров массовки в костюмах 1900-го года внезапно заполнил двор, вынудив меня притормозить, так что, когда портье открыл мне решетку, я вынужден был озираться по сторонам, прежде чем заметил вдалеке бегущую мальчишескую темную фигурку, Не прошло и полминуты, как я поравнялся с ней, открыл дверцу. Секунду поколебавшись, она прыгнула в машину, сев со мной рядом.
— Куда вас отвезти?
— Куда хотите.
— Вы едете домой?
— Нет. Только не сейчас.
— И некого обрадовать?
— Некого.
Часы в салоне автомобиля показывали одиннадцать. Утро было потеряно. Флора вернется со студии звукозаписи только вечером, а мне предстояло провести три долгих пустых часа, прежде чем я смогу заняться чем-либо полезным. Я резко развернул машину и поехал вдоль Марны.
Она встрепенулась:
— Куда мы едем?
— Обедать. Я вас приглашаю. Идет?
— Куда? — настойчиво повторила она.
— В сторону Рамбуйе, я знаю одно очень хорошее место.
Я крутанул руль, чтобы не сбить велосипедиста, неожиданно выехавшего на дорогу. Сильвия заметила:
— Рамбуйе далеко.
— Километров шестьдесят.
— К двум часам я не успею.
— Я сам должен быть в два на Елисейских полях.
— Значит, мы не успеем поесть.
— Мы даже успеем выпить аперитив. Взвыл движок — на спокойных дорогах я выжимал до 180 в час. Сильвия сжалась в комок на сиденье, надела свои темные очки, чтобы я не заметил ее испуга. Не прошло и получаса, как мы подъехали к Рамбуйе. Однако перед мотелем — загвоздка: Сильвия отказалась выходить из машины.
Читать дальше