Рут Ренделл: С любовью насмерть, Дун...

Берден взял фотографию и спрятал ее в карман. Прежде всего, он отправился на станцию и осведомился о ней там, но и кассир и контролер заверили его, что миссис Парсонс на станции не показывалась, хотя на фотографии они ее не узнали.

Женщина в газетном киоске ее узнала.

— Странно, — сказала она, — миссис Парсонс всегда приходит платить за газеты по вторникам. Вчера был вторник, но ее точно не было. Погодите, после полудня работал мой муж, я у него спрошу, — и крикнула: — Джордж, тут из сыскной полиции.

Владелец киоска появился из дверей магазинчика, который выходил фасадом на улицу. Он поискал запись в своей книге счетов.

— Нет, — сказал он, — ее не было. Не значится, что уплачено, — он вопросительно посмотрел на Вердена, ожидая от него объяснений. — Чудно как-то, — прибавил он, — она всегда платит исправно, день в день.

Берден вернулся на Хай-стрит и начал обходить магазины. Он бодрым шагом вошел в большой супермаркет и направился к кассе. Кассирша скучала без дела, убаюканная тихой музыкой. Берден показал ей фотографию, и она заметно оживилась.

Да, она знает, кто такая миссис Парсонс, знает ее по имени и в лицо. Она их постоянная клиентка, и накануне она, как всегда, здесь была, делала покупки.

— Около пол-одиннадцатого, — сказала кассирша. — Всегда точно в это время.

— Она разговаривала с вами? Вы не можете вспомнить, что она говорила?

— А, это вы меня допрашиваете? Сейчас, вспомню. Да, я сказала, что проблема: не знаешь, чем своих кормить, — типа того. А она сказала, не салатом же, тем более что его надо собирать под дождем. И говорит: «У меня есть отбивные, сделаю их в тесте». А я гляжу в ее сумку — где отбивные? А она говорит: «Да они дома, я их еще в понедельник купила».

— Вы не помните, как она была одета? Были на ней белое с зеленым платье и желтая кофта?

— Нет, точно нет. Вчера утром все покупатели были в плащах. Сейчас, секундочку, что-то припоминаю. Она говорит: «Мамочки, ливень-то какой!» Так и сказала. Я запомнила, потому что она сказала «мамочки», совсем как школьница. И еще говорит: надо, мол, купить что-нибудь на голову от дождя. А я ей: «Возьмите косынку, непромокаемую, они там, в уцененных товарах». А она говорит вроде того, что безобразие покупать косынку от дождя в мае. Но все-таки взяла. Я это точно помню, потому что она платила за нее отдельно, за другие товары уже было заплачено.

Девушка провела Вердена к прилавку, где на развале уцененных вещей он увидел гору этих косынок. Там были всякие — розовые, голубые, прозрачные, белые.

— Они, конечно, промокают, — честно призналась девушка, — если сильно льет. Но они красивее, чем пластиковые, более шикарные. Она купила розовую, и я еще заметила, что розовая косынка подходила к ее розовому свитеру.

— Весьма вам благодарен, — сказал Берден. — Вы мне очень помогли.

Затем он прошелся по магазинам, расположенным между супермаркетом и Табард-роуд, и везде он получил один ответ, что во вторник миссис Парсонс среди покупателей не было. На Табард-роуд соседи Парсонсов были ошеломлены известием об исчезновении миссис Парсонс и помочь Вердену ничем не могли. Миссис Джонсон, ближайшая соседка Парсонсов, живущая в доме рядом с ними, сказала, что видела, как миссис Парсонс вышла из дома в начале одиннадцатого и вернулась около одиннадцати. Потом, это было, наверно, уже около двенадцати, находясь в кухне, из окна видела, как миссис Парсонс вышла в сад и повесила на веревку пару носков и прищепила их. А потом, через полчаса, она слышала, как открылась у Парсонсов входная дверь, тихо так, и закрылась. Но ничего такого миссис Джонсон в голову не пришло. Она подумала, что миссис Парсонс могла взять с крыльца бутылки с молоком, поэтому и открыла дверь. Ну, а потом дверь закрыла. Дело в том, что разносчик молока последнее время часто опаздывает, на него даже жаловались.

Накануне днем в аукционных залах на Табард-роуд была распродажа, значит, машины стояли вдоль улицы в два ряда. Берден выругался про себя. Спрашивать миссис Джонсон, что она видела в окно, было бессмысленно. Она могла видеть только машины, стоявшие впритык друг к другу, а на второй этаж она не поднималась.

Он зашел в автобусный парк и в контору по прокату легковых автомобилей, но нигде не получил информации. С тяжелым сердцем возвращался он в участок. «Само — убийство полностью исключается, — размышлял он, медленно бредя по улице. — Не будет женщина весело щебетать про отбивные, которые она собирается зажарить для мужа, если у нее в это время в голове мысль о самоубийстве. А что касается любовника, то вряд ли женщина пойдет на свидание, не надев пальто и без сумочки».