Михаил Михеев - Поиск в темноте

— Спасибо тебе, старичок! — сказала я, даже без усмешки, совершенно искренне. Очевидно, то самое нервное состояние настроило меня на лирический лад. — Спасибо!

И я погладила «газик» по помятому крылу.

Открыла дверь квартиры и, как была в пальто, прошла на кухню, где Петр Иванович уже трещал кофемолкой, — очевидно, он услышал, как подошла машина. Опустилась на табуретку, встретила его встревоженный взгляд.

— Все!… — сказала я.

Поглядывая на тонкую стопку — девять страниц, которые написал Тобольский, полковник Приходько по привычке помешал ложечкой в стакане, хотя давно уже пил чай без сахара — врачи нашли диабет в начальной стадии.

— Вы знаете, Евгения Сергеевна, — он прищурился чуть улыбчиво, — пока вы у меня работаете, я даже детективы перестал почитывать; жена у меня увлекается, да и я, бывало, полистывал их перед сном, вместо снотворного. А вот теперь уже какие-то таблетки на ночь пью. Читать некогда. А от ваших детективов не уснешь.

Он допил чай, отодвинул стакан и не спеша прочитал все девять страниц показаний, где пока стояли три подписи — Брагин был еще в бегах, а Завьялов в больнице.

— Грамотно пишет, — сказал полковник.

— Грамотно, — согласилась я. — Инженер-программист все-таки.

— Я даже не в этом смысле. Стиль чувствуется — литература.

Полковник Приходько дочитал последнюю страницу, аккуратно сложил листки стопочкой.

— А теперь рассказывайте, чего здесь нет.

И я начала рассказывать.

Полковник всегда требовал обстоятельности в моих сообщениях, и хотя я старалась пореже упоминать о своих интуитивных домыслах, но, так как они где-то определяли мои поступки, совершенно исключить их не могла. Когда я рассказала, как решила ехать на вымышленный день рождения, полковник только коротко глянул на Бориса Борисовича, но смысл этого взгляда я так и не поняла. Про свой автомобильный пробег я сообщила вкратце, считая, что непосредственного отношения к моему делу он не имел.

— Вот и все! — заключила я, сделав руками неопределенный жест, как бы сожалея, что ничего особо интересного сообщить больше не могу. — А о деталях они, наверное, сами расскажут следователю.

— Думаю, что расскажут… А когда вас пригласили на вымышленный день рождения и вы поняли, что все они чем-то встревожены, вы могли и не ехать?

— Да, могла и не ехать. Я не знала, что их обеспокоило.

— На следствии узнаем. А все же, зачем вы поехали? Опять рискованный эксперимент?

— Не совсем. Я подумала, что они пробуют взять меня на испуг. И решила их опередить. Думаю, мне это удалось. Вот только Брагина я просмотрела. Здесь и виновата.

— И все же решили ехать. Одна против четверых.

— Двое против трех.

— Это как?

— Я была уверена, что Завьялов на моей стороне.

— Опять интуиция?

— Не совсем. Просто я до этого познакомилась с его дочерью. Мы вместе ходили в универмаг, покупали ей шубку. Дочь у Завьялова — милая и ласковая девочка. А генетики говорят, что дочь обычно наследует характер своего отца, как сын — матери. И я тогда подумала, что с этой цепочкой на воротнике получилась какая-то накладка, — ну, не может у такой милой девочки отец быть зверем — расчетливым, хладнокровным убийцей.

— Ну… — с сомнением протянул полковник Приходько. — Не совсем убедительный довод. Для меня, во всяком случае.

— Это потому, что вы не видели его дочь, — сказала я.

— Не видел, верно, — согласился полковник. — Ладно, Евгения Сергеевна! А теперь поедем в Управление. Там нас с вами начальство ждет. Желает лично вам свое спасибо сказать.

— Как?… — растерялась я. — Прямо сейчас?

— Вот именно, сейчас.

— Как же я поеду? Вот так, как есть?

— А чего ж? Не на концерт едем. А вы и так смотритесь. Верно, Борис Борисович?

Я невольно вспомнила, что именно эти слова сказала мне Шарапова. А Борис Борисович со своей обычной улыбкой только кивнул, соглашаясь с полковником.

— Но… — все еще не решалась я. — Я у вас в Управлении ни разу не была. Там у вас, поди, простого зеркала нет?

— Зеркала?… Борис Борисович, есть у нас в Управлении зеркала?

— Найдем, — сказал Борис Борисович.

Он подал мне пальто, а полковник Приходько галантным жестом открыл дверь, пропуская меня вперед.

Гараж Завьялова я разыскала без труда.

Ключи у меня были, я выгнала белые «Жигули» и подъехала к дому, где жил Завьялов. Меня встретила совсем дряхлая, но симпатичная старушка — как я уже знала, какая-то дальняя родственница его покойной жены. Я не успела ей представиться, как из соседней комнаты выскочила Ксения: