Блейк Пирс - Мотив для спасения

Финли, казалось , был только рад покинуть место преступления у мотеля, но, пока он вез Эйвери в больницу, едва ли произнес пару слов. Эта ночь подкосила многих в А1, поскольку по участку уже успела пролететь новость о Сойере и Деннисоне. Она также могла сказать, что Финли ощущал себя очень не уютно рядом с ней, не зная, что сказать по поводу смерти Джека. Этот парень был очень добродушным, но не сильно дружил с понятием соболезнований.

Заехав на больничную парковку, Блэк обнаружила, что где-то между криками на мэра Гринвальда и успокаивающей поездкой в машине с Финли, она испытала сильный прилив адреналина. Придвинувшись вперед и показывая свои жетоны охраннику на этой маленькой стоянке, она ощутила себя, словно под кайфом, и сильно занервничала.

Как только они остановились на первом попавшемся месте, телефон Финли зазвонил. Он ответил милым и старающимся всем угодить голосом. Пока он ставил машину, Эйвери пришлось невольно слушать разговор.

– Финли.

В машине повисло напряженное молчание. Эйвери посмотрела на коллегу и заметила секундную вспышку страха на его лице.

– Кто это? – спросила она.

– Вот дерьмо, – покачала он головой в ответ, потерев лоб.

– Финли… Что происходит?

Он посмотрел на нее, все еще прижимая телефон к уху. Его зрачки сильно расширились и она увидела в глазах слезы.

Эйвери не стала дожидаться и выскочила из машины. Она распахнула дверь и побежала, едва коснувшись земли. Спустя несколько секунд сзади раздался голос Финли:

– Эйвери! Нет. Подожди!

Но она уже выскочила с парковки и устремилась ко входу в больницу, куда вела тонкая прогулочная тропа. Взгляд, которым одарил ее Финли, так и не выходил из головы, и она лишь молилась, чтобы догадки так и остались таковыми. Но, едва достигнув раздвижных дверей и проникнув в комнату ожидания, Блэк увидела за стойкой пятерых сотрудников больницы, включая охрану. Один из них поднял голову и попытался что-то сказать ей, но Эйвери лишь махнула жетоном и продолжила свой путь.

Не теряя времени на лифт, она сразу направилась к лестнице, перескакивая по две ступеньки прямо до четвертого этажа, и чуть не врезавшись в дверь, ведущую в коридор.

В кармане зазвонил телефон, но Блэк проигнорировала его. По пути к палате Рамиреса она встретила нескольких человек, снующих туда-сюда. По большей части это были врачи, но, по меньшей мере, двое из них оказались охранниками.

– Нет, – выдохнула она.

Но отдаленный вой полицейских сирен уже оповестил ее о том, что предстоит увидеть.

Она быстро пробежала по коридору, едва справляясь с собственным дыханием. Добравшись до толпы в конце коридора, Эйвери даже не стала доставать жетон. Когда первый охранник попытался остановить ее, она лишь толкнула его в плечо, засчет чего он задел медсестру. Переполох достаточно отвлек их, чтобы Блэк успела протиснуться в палату Рамиреса.

Она толкнула дверь и вошла, чуть не споткнувшись о тело мужчины в черной одежде, наподобии той, которую носила вся охрана больницы. Вовремя остановившись, Эйвери взглянула на кровать.

Рамирес лежал в постели. Его голова была слегка повернута вправо, глядя в направлении входной двери, будто он ждал ее. Глаза были открыты и для Эйвери это стало самым душераздирающим моментом.

Потому что стало ясно, что он мертв.

Колени подогнулись и она с трудом дошла до кровати. Взяв его за руку, Блэк уткнулась в матрас и заорала изо всех сил, так, что ощутила боль в легких. На мгновенье она потеряла себя целиком, будто тоже умерла.

Эйвери уже наверняка знала несколько вещей и смогла сложить их вместе буквально через полчаса.

Во время ее истерики в палату вошел еще один охранник и с помощью доктора вывел ее в коридор. Затем Блэк проводили в другую комнату, где она продолжила кричать и плакать. В горле сильно пересохло и ей дали воды. В какой-то момент появился Финли, и его лицо стало единственным позитивным моментом в этом месте. Он попытался обнять Эйвери, но она отстранилась.

Усевшись в кресло, она просто начала качаться туда-сюда. Финли то заходил к ней, то выходил из комнаты. Спустя какое-то время объявился О’Мэлли, также принявшись маячить перед глазами. Затем он принес ей кофе, который она медленно потягивала, вспоминая мертвый взгляд Рамиреса.

Время замерло. Эйвери понятия не имела, сколько просидела вот так, пока ее разум отказывался принять реальность. Возможно, прошло каких-то пять минут, а может целый день. Когда она почувствовала, что мысли возвращаются в этот мир, О’Мэлли как раз был рядом с ней. В комнате они были вдвоем. Он просто смотрел на нее, держа в руках чашку кофе.