Алексей Макеев: Незаконченное дело

– Вот и я про то! – Мария посмотрела Гурову в глаза. – Ты всегда готов обвинить человека в преступлении. И не перестанешь думать о нем так, пока не найдешь абсолютных доказательств противного. И даже убедив себя в невиновности того или иного человека, все равно не думаешь о нем лучше. От переизбытка работы ты стал слишком мнительным.

– Ну, что выросло, то выросло, – немного обиделся сыщик, отстраняясь от жены. – Любая работа накладывает на человека свой отпечаток. Ты вот актриса. И я даже не знаю, естественна ли ты дома или продолжаешь играть очередную роль.

– Нет, мент, он и в Африке мент! – возмутилась Строева и стукнула мужа подушкой по голове. – Даже родную жену готов во всех смертных грехах подозревать!..

Гуров, выбравшись из-под подушки, накинул на Марию легкое одеяло, закрыв ее с головой, после чего завалил жену подушками. Она не осталась в долгу, и на кровати развернулось настоящее побоище. После непродолжительного сопротивления Гуров позволил жене повалить себя и капитулировал.

– Вот что, Лева, – заявила Мария, сдувая со лба прядку волос. – Завтра же скажи Орлову, что после этого дела ты уходишь в отпуск. И пусть он только попробует тебе отказать! Я такое устрою прямо в кабинете, что звонки из министерства покажутся ему детскими шутками. Он меня знает!

– Скажу, скажу, – покорно согласился Гуров. – Только, если он откажется, не устраивай в его кабинете стриптиз. Петр человек в годах, сердце у него слабое стало. Не дай бог, его еще инфаркт тяпнет…

За это он снова получил подушкой по голове…

Сыщик неторопливо вел «Пежо» к главку, раздумывая над вчерашними словами жены по поводу собственной мнительности. Несомненно, доля справедливости в них была. Но не более того. Гуров просто делал свою работу. И то, что Мария, да, наверное, и любой другой на ее месте, называла мнительностью, было всего лишь профессиональным отношением к делу, которому сыщик отдал всю свою жизнь.

От укоров жены мысли Гурова постепенно перешли к дискуссии, возникшей вчера в кабинете Орлова. Вся суть спора между ним и Крячко сводилась к тому, как же все-таки был убит Горохов. Станислав настаивал на том, что банкир сам впустил киллера в дом. Гуров не был абсолютно уверен в этом.

В пользу версии Крячко говорило несколько фактов. Во-первых, сигнализация. Пульт ее отключения находился в соседней с гороховской квартире, где располагалась охрана. Двое бравых молодцов постоянно дежурили в ней и отключали сигнализацию только тогда, когда телохранители банкира провожали его до дверей.

Если убийца попытался бы проникнуть в квартиру Горохова раньше хозяина, то охрана мгновенно бы узнала об этом. К тому же система сигнализации в доме банкира реагировала на разрыв. Убийца не мог перерезать провода, не подняв переполоха. Как в квартире с охранниками, так и в ближайшем отделении милиции.

Почти сразу после обнаружения разрыва цепи сигнализации на лестничной площадке Гуров связался с соседним участком внутренних дел. Сыщик узнал, что сигнал тревоги поступил в отделение. А наряд не выехал к квартире банкира только потому, что буквально через пару секунд телохранители Горохова сообщили об убийстве своего босса.

Дежурный по отделению посчитал эти два факта бесспорно связанными между собой. О чем и указал в рапорте. Однако, согласно заявлению судмедэксперта, Горохов к тому времени был мертв уже около часа. И более чем вероятно, что причиной разрыва проводов сигнализации было банальное короткое замыкание, а не попытка взлома квартиры.

Вторым фактом, говорящим в пользу теории Крячко, было полное отсутствие каких-либо повреждений на дверных замках квартиры Горохова. О качестве этих запоров говорить не приходилось. Даже Орлову, не присутствовавшему на месте происшествия, было ясно, что банкир плохих замков поставить не мог. На подбор к ним отмычек мог уйти не один час. К тому же такая работа непременно оставила бы на замках свои следы.

Третьим доказательством теории Станислава было наличие видеокамеры над дверью квартиры Горохова. Изображение с нее транслируется на монитор в помещении охраны. Взломщик просто не мог пробраться в квартиру незамеченным. Даже если бы ему каким-то чудом удалось отключить сигнализацию. А оба охранника в один голос утверждают, что к дверям квартиры банкира никто не проходил.

По настоянию самого Горохова, которое охранники считали просто причудой, видеонаблюдение за дверью квартиры банкира снималось сразу же после возвращения того домой и возобновлялось только после его отъезда или в случае получения сигнала тревоги.