– А ты что скажешь, сыскарь? – поинтересовался Орлов у него.
– Ничего не скажу, – лениво ответил Гуров и, увидев недоумевающее выражение на лице генерала, пояснил: – Чтобы делать какие-то выводы, нужно иметь хотя бы некоторое количество информации. И пока у нас не будет каких-либо фактов, подтверждающих или опровергающих теорию Стаса, я ничего с уверенностью утверждать не могу. А предполагать можно все, что угодно! Например, сказать, что это инопланетяне у Алиева деньги свистнули.
– Ты еще «барабашек» сюда приплети. А потом я с этой теорией пойду начальство смешить, – буркнул Орлов и замолчал – на его столе зазвонил телефон прямой связи с министерством.
– Вспомни черта, рога появятся, – усмехнулся Гуров и поудобнее откинулся на спинку стула.
На некоторое время в кабинете повисла тишина. Никто из присутствующих не хотел мешать разговору генерала с начальством. Крячко буквально впился глазами в лицо Орлова, пытаясь угадать, кто из руководства позвонил генералу и что от начальника главка хотят на этот раз. Гойда тактично отвернулся в сторону, невольно вслушиваясь в неясное бурчание, приглушенно доносившееся из телефонной трубки. И лишь один Гуров с безразличным ко всему видом смотрел в окно.
Генерал отвечал начальству коротко и односложно. Вроде «да», «так точно», «приму к сведению» и «никак нет». Сами по себе эти фразы ничего не значили. Но, глядя на побагровевшее лицо Орлова, его бешено сверкающие глаза и сжимающийся кулак левой руки, Станислав понял, что генерал получает втык от начальства. И, как только закончит выслушивать крики с того конца телефонного провода, сразу примется распекать подчиненных.
«Интересно, кому перепадет на этот раз и за что? – с чисто спортивным интересом подумал Крячко. – Скорее всего нам. И, вероятно, за что-то, что мы не сделали в отношении Алиева. Эх, жалко, поспорить не с кем! А то можно бы было халявным полтинником на пиво разжиться».
Крячко оказался прав только наполовину. Когда генерал закончил телефонный разговор, он медленно (очень медленно!) положил трубку на аппарат. Затем сделал глубокий вдох и обвел глазами всех присутствующих в кабинете. И лишь после этого заорал:
– Уволю, на хрен, всех, кто сегодня по главку дежурит! Охренели совсем, мать их… Козлы. Рожи ментовские. Зажрались, твари, на казенных харчах!.. – а дальше пошла такая витиеватая матерная тирада, что даже у Станислава, и самого любившего крепкое словцо, от удивления полезли глаза на лоб.
– Вот это да! Виртуоз, – восхитился Крячко, когда генерал наконец прокричался и замолчал. – Жалко, что магнитофон никто с собой не захватил. Петр, а ты повторить сможешь? Только подожди, пока я диктофон у Верочки стрельну.
– Заткнись, мать твою! – рявкнул и на него Орлов и повернулся к Гурову. – Значит, говоришь, все равно, что националисты, что инопланетяне, что «барабашки»? Селекционер, мать твою. Энтомолог хренов. Вон, твои «барабашки» у Алиева пятнадцать минут назад машину взорвали! Что на это скажешь?
– Бог дал, бог взял, – пожал плечами Гуров. – А тебе бы корвалолчику не мешало попить. Двадцать пять капель два раза в день. Желательно перед едой. Успокаивает нервы.
Крячко отвернулся в сторону, едва удержался от смеха. Он, конечно, понимал, что чувствует генерал. Самому не раз приходилось нагоняй от начальства получать. Но его развеселил сам контраст между взбешенным Орловым и хладнокровным Гуровым.
Гойда укоризненно покачал головой, глядя на зажимавшего рот ладонью Станислава. Следователю уже не раз приходилось работать в компании с Гуровым и Крячко и бывать на совещаниях у Орлова. Однако, как Гойда ни старался, он никак не мог привыкнуть к тому, что оба следователя ведут себя с Орловым не как с начальством, а как с каким-то недалеким приятелем.
У него на службе было все иначе. Там с начальством не шутили, а вели себя с должным почтением. Гойда вздохнул и вмешался в диалог, грозящий перерасти в настоящий скандал.
– Петр Николаевич, может быть, расскажете, что случилось с машиной Алиева? – вежливым голосом поинтересовался он.
– Я же сказал, взорвали ее! – рявкнул Орлов, не успев сообразить, кто задал ему вопрос. А затем на секунду замолчал, резко выдохнул и продолжил. Уже без крика, но все равно сердито: – Только что звонили из министерства. Там уже откуда-то знают, что машина Алиева взорвана. А наши дежурные, которым я приказал передавать мне любую информацию, касающуюся этого чеченца, до сих пор молчат. Видимо, мои приказы им до лампочки. Ну ничего! Я им сейчас устрою кузькину мать!
Читать дальше