Николай Леонов - Деньги или закон

- Значит, болтает братва, не добили вас, оно и к лучшему. Тебя, - он ткнул пальцем в Крячко, - я тогда сразу расколол.

- А я не темнил, Митя не тот человек, чтобы ему лапшу на уши вешать, - ответил Станислав.

- Мыслишь правильно, а в каких чинах будешь? - хозяин наполнил стопки.

- Полковник, - ответил Станислав.

- Ну, со свиданьицем, дорогие гости. Два полковника ко мне еще не захаживали. Так понимаю, нужен вам Серега. Он, грешный, сейчас всем нужен. Только зазря в такую рань поднялись, не знаю я, где он ошивается. Так что извиняйте, пустые у вас хлопоты.

- Случается, Дмитрий Степанович, - Гуров чокнулся со стопкой хозяина. - Случается, карта не всегда в масть, другой раз и в разрез прикупишь.

- Тот случай, - сказал хозяин и выпил, но сказал он лишние слова. Гуров понял: знает мастер, где его подмастерье обитает. Знает, но ворам не отдает, в таком случае сам жизнью рискует, потому как он "вор в законе".

Хозяин больше пить не стал, начал разливать чай.

- Лев Иванович, положа руку на сердце, признайся, надоело тебе воров ловить? - спросил Судин. - Это столько лет одно и то же, с ума сойдешь!

- Надоело - не то слово, Дмитрий Степанович! - Гуров провел пальцем по горлу. - Но я мастер в этом деле, другого ничего делать не умею. Опять же праздники случаются, не часто, однако случаются. Они мне душу согревают, человеком делают.

Митрич глянул настороженно, после паузы спросил:

- Какие праздники? Это когда ты живого человека в железную клетку упрячешь?

- В прошлом году я парня одного от смерти спас. Запутали парня, засадили невиновного, а я его на волю вытащил. Так его дед, около века проживший, плакал. У него и слезы давно кончились, а текут по щекам и текут. - Гуров выпил чая, продолжал: - Такое в моей жизни один раз было. Но вот тебе рядовой случай. У бабки золотишко украли, опись составили, оценили все, громадная сумма получилась... - он запнулся, вспоминая.

- Семьсот тридцать четыре рубля сорок копеек, - подсказал Станислав.

- Крохоборы, - хозяин нахмурился.

- Так крестик был, муж в Отечественную погиб, женщине переслали. Она памяти о муже другой не имела. Убивалась. Станислав вора разыскал, ты его знаешь, солидный, в законе... И крестик у него отобрал.

- Брось, Лев Иванович, неловко, словно хвастаемся, - сказал Станислав.

- Так женщина Стасу руки целовала, - закончил Гуров. - В газетах и по телевидению обсуждают, отменить смертную казнь или не отменить?

- Человеку жизнь дал Бог, человек, особо государственный, не может жизнь отнять, грешно, - убежденно сказал вор.

- Я тоже так считаю, хотя видел в жизни такое, что тебе не приснится. Так знаешь, что я придумал? Нелюдей, которые детишек терзают, к смерти не приговаривать. Но когда следователь мать растерзанного ребенка допрашивает, такого убийцу в кабинете к стулу приковывать, чтобы он мать видел. И так до конца жизни.

- То не воры, не люди, - сказал хозяин, отер лицо ладонью.

- Среди законников мы с тобой, Дмитрий Степанович, знаем, кого можно на то кресло усадить, - возразил Гуров. - Или нет?

Хозяин молчал, смотрел в пол.

- Ты мужик, Митя, насколько я знаю, рук в крови не мочил. Ты мне только скажи, да или нет? Вот сегодня семь человек в городе "в законе". Вот среди них есть один-два кандидата на то кресло? Я же имен не спрашиваю, без тебя знаю. Так да или нет?

Судин хотел подняться, пот заливал его лицо.

- Сиди, - совсем немиролюбиво сказал Гуров. - А ты знаешь, что Весло, которого ты пером в восемьдесят третьем на Казанском ткнул, помер? За давностью и не доказывалось. Я с тобой на казенном суде говорю. Ты дом построил? Дерево посадил? Сына вырастил? Тебе женщины руки целовали?

Рубашка на Гурове тоже промокла. Он снял пиджак, стянул галстук, пошел в ванную, умылся, позвал:

- Станислав, помоги.

Станислав пересек комнату, они вернулись, не очень было понятно, кто кого ведет. Гуров достал из кармана пробирку, дал две таблетки Станиславу, две выпил сам, подумал и дал две хозяину.

- Пей, не кочевряжься.

Вор выпил и только сейчас заметил, что затылки у оперативников заклеены марлей, она побурела, походила на клеенку.

- А вы у меня тут не завалитесь, а то потом мне вас на шею повесят, - он выпил рюмку водки. - Черти вас принесли. Не знаю я, где Серега.

- Врешь! Скажи прямо: знаю, да не скажу. А ведь Сережка хороший парень был, дурак только. Но тут его вины нет, таким мать родила, - сказал Гуров. - И кровь его будет на тебе, Дмитрий Степанович.

- А если я тебе его отдам, так на мне будет венок, как он называется? - усмехнулся Судин.