Николай Леонов - Коррупция

– Почему позже? – Волин пожал плечами, отодвинул заднюю задвижку приклада и поднял мушкет над столом. Приклад оказался полым, и Волин пытался что-то из него вытряхнуть. Все следили за манипуляциями хозяина, но из приклада ничего не выпадало. Волин запустил в полость руку, понял, что тайник пуст, и повернулся к Гурову. Сыщик листал томик Эдгара По, не обращая на происходящее никакого внимания.

Волин не верил собственным глазам. Исчезновение пистолета с отпечатками Гурова и фотографий потрясло Референта больше, чем обнаруженный на кухне портфель.

Следователь смотрел недоуменно, даже отодвинул пепельницу из янтаря, а полковник Орлов, все поняв, вытянул ноги, совсем утонул в кресле и занялся созерцанием собственного носа.

– Вот, – сказал Гуров, найдя в томике Эдгара По нужную страницу. – Основоположник детективного жанра в своем рассказе «Пропавшее письмо» утверждает, что самый надежный способ спрятать предмет – вовсе не прятать его, а положить на видном месте. Это древнее оружие висит на самом виду.

– А что вы прятали? – спросил следователь.

– Теперь это не имеет значения, – ответил Волин.

В кабинет заглянул эксперт.

– Товарищ следователь, можно вас на минуточку?

Следователь вышел, а сыщик поставил томик Эдгара По на место.

– Если вы читаете книги, это не означает, что их не читают все остальные, – сказал Гуров. – Лежачего, конечно, не бьют, но вынужден добавить: Олег Веселов жив и находится в надежных руках. Не хочу читать нравоучения, но если вы ставите капкан, то не попадайтесь в него сами. Ваш трюк с записью разговоров в машине… далеко не высшего класса. И думаю, нам удастся восстановить обстоятельства убийства генерала Потапова.

Волин открыл бар и налил себе изрядную порцию. Казалось, он не слушал Гурова.

– Ни скупку, ни перепродажу вы не докажете. Хранение наркотиков… – он выпил. – Сколько лет?

– Я даже не знаю статью, – ответил Гуров. – Петр Николаевич?

– А черт его знает, не сталкивался, – Орлов поднялся. – Приедем домой, посмотрим.

Вернулся следователь, он был хмур и деловит.

– Руслан Алексеевич, я возьму подписочку о невыезде из Москвы. Завтра в пятнадцать попрошу явиться в прокуратуру. У меня к вам несколько вопросов. Я не извиняюсь, никакого ущерба мы вам не нанесли, однако… – Он развел руками. – Розыскники народ горячий, кавалеристы! А мы нудные законники, – он кивнул опешившему Волину, а на Гурова даже не взглянул. – Товарищ полковник, поехали, договорим в кабинете…

Отзвучали все шаги, захлопнулись все двери, Волин стоял в холле со стаканом в руках и то ли боялся очнуться, то ли наоборот хотел как можно скорее стряхнуть с себя все только что происшедшее, быстрее все забыть. За спиной раздался тихий смех, Волин судорожно повернулся и увидел старушку Аннушку.

– В наши-то времена они не цацкались, говорили, был бы человек, а статью и доказательства мы всегда найдем. Кто же над вами так подшутил, голубчик? – старушка трясла задремавшего на диване мужа. – Валюша, хватит дремать, идем домой чай пить.

– Я как чекистов увижу, так в сон тянет, – прогудел старик, поднимаясь.

Волин все еще не мог сориентироваться. Ясно, что в таинственном портфеле не обнаружили криминала. Но тогда что это за портфель, откуда он и зачем?

– Руслан Алексеевич, тебе такое количество крахмала ни к чему, я возьму пакетик? – спросила Аннушка.

– Крахмала? – Волин допил из стакана и поперхнулся. – Забирайте весь, сделайте одолжение.

Старики крахмал не взяли, Волин спустил его в канализацию, протер стол, швырнул портфель в угол и начал размышлять, что же ему делать: то ли петь и плясать, то ли материться и ломать мебель.

Да, его могли арестовать, а он остался на свободе! Но где валюта?

Размышления Волина прервал телефонный звонок.

– Слышал, тебя можно поздравить? – спросил Патрон, довольно рассмеявшись. – Теперь понимаешь, чем умный отличается от дурака?

– Вы в Москве? – растерянно спросил Волин.

Константин Васильевич Роговой сидел на кухне собственной дачи, разговаривал по телефону и не сводил глаз с двух кроликов, которые жарились в камине на вертелах. Дача у Патрона состояла из двух комнат – кухни и спальни, каждая метров по двадцать.

– Эх, Русланчик, нет, чтобы поблагодарить старика, который уберег, – Патрон зажал трубку огромной ладонью и сказал: – Да поверти жернова, сгорят ведь, и жирком, жирком полей.

Сидевший в плетеном кресле Эффенди легко поднялся, подошел к камину в начал возиться с кроликами.