Николай Леонов - Наемный убийца

– Ты даже пол вымыть не в состоянии, раненого изображаешь. Мы вроде бы загадочные? Да русский парень прост, как штыковая лопата. А вот немцы? Разобраться ни мозгов, ни сил не хватит.

Утром из посольства принесли паспорта, билеты на самолет и личное послание Дитеру Вольфу, в котором лаконично сообщалось, что в мюнхенском госпитале скоропостижно скончалась свидетельница по делу.

Гуров грохнул горячую сковородку на стол и закричал:

– Пожар!

Получилось так натурально, что Дитер вскочил:

– Где?

Гуров начал раскладывать яичницу по тарелкам и спокойно сказал:

– Мне тоже интересно знать, где горит? И что ты губу отвалил и носом шмыгаешь? Ах, свидетельница померла! Когда человек умер – горе, если хороший человек – горе вдвойне. Только ты не человека оплакиваешь, а свою судьбу клянешь. Вот, мол, расстарались, можно сказать, жизнью рисковали, и тут судьба карту передернула. Так не конец света, инспектор! Соберись и работай. – Гуров скреб сковородку, и голос у него был такой же противный, металлический. – Тебе же сообщили, что парня, который столкнулся с убийцей в пивной, нашли. И парень вспомнил, что однокашника зовут Олег Сергеев.

– Господин полковник, извините, у нас суд присяжных, адвокаты...

– Ты ешь, – сыщик подтолкнул Дитеру тарелку, – набирайся сил, думай. Доказать, что убийца находился в момент совершения преступления в Мюнхене, несложно. Кто-то ему дал автомат, найди оружие преступления, выясни, где убийца жил. Парень франт, а перекрашивался в бродягу, это тоже твой козырь. Арестуй его сразу, дави психологически, поверь моему опыту, он гнилой, внутри пустой. Если он заговорит, ты выйдешь на десяток свидетелей, которые любому суду докажут, что он жил двойной жизнью. Я верю, ты сумеешь добраться до настоящих организаторов, вскроешь нарыв. Ешь, черт тебя подери, или убирайся в свой “Метрополь”!

Дитер ковырнул вилкой пережаренную яичницу, оттолкнул тарелку.

– Не хочу! Я честно работал и заслужил нормальную еду! У нас есть деньги, пойдем в ресторан, посидим, как нормальные люди.

– Какие деньги? – удивился Гуров. – Кейс, который мы получили в обмен на твои паршивые марки, я отдал Тимоше на ремонт.

– Весь? Там было больше миллиона!

– Инфляция. – Гуров пожал плечами. – А ты хотел, чтобы я половину себе оставил?

– Понятно. – Дитер кивнул, хотя ничего понятного в поступке полковника не видел.

Дитер уже знал, что русский получает в месяц около тридцати тысяч, значит, он отдал сумму, которую может заработать примерно за десять лет.

– Понятно, – упрямо повторил Дитер, встал. – Значит, мы пойдем в ваш дрянной “Метрополь” и пообедаем на наши паршивые марки.

– Уговорил, – легко согласился полковник, – я принимаю приглашение, если ты обещаешь выполнить мою просьбу.

– Господин полковник, я ваших просьб боюсь значительно больше, чем приказов. Говорите, сделаю все от меня зависящее, чтобы не ответить отказом.

– Пустяки, парень, сущие пустяки. – Сыщик положил руку на плечо инспектора, посмотрел в глаза: – Если увидишь, что кто-то хочет в меня выстрелить, не кидайся спасать, я не хочу быть тебе ничего должен.

– Хорошо, – сказал Дитер, помявшись, продолжил: – Извините, господин полковник, но обещать ничего не могу. Они рассмеялись и пошли обедать.

Самолет набрал высоту, погасло табло, элегантные стюардессы катили тележки с напитками, улыбались, щебетали непонятное. Убийца ни немецкого, ни английского не знал, но девушек понимал. Ему хотелось взглянуть в иллюминатор, но слева громоздился угрюмый парень с лицом киношного гангстера, да и облака уже покрыли необъятные просторы, и прочь сантименты.

– Дитер, возьми мне выпить, – сказал он сидевшему справа инспектору. – Только не размазывай по рюмке, купи бутылку виски.

Дитер поставил перед убийцей бутылку, сок, положил шоколад, услужливо щелкнул зажигалкой и вспомнил, как вчера во время обеда в “Метрополе” русский полковник сказал: “Учти, парень, почти все решает первый удар. И главное не сила, а неожиданность”.

Убийца наливал медленно, смакуя удовольствие, отставил бутылку, взял бокал и продекламировал:

– “Прощай, немытая Россия!..”

Дитер сказал что-то по-немецки, сидевший слева гангстер быстро повернулся и еще быстрее защелкнул на кистях убийцы наручники.

– Я тоже люблю Лермонтова, – негромко сказал Дитер, достал из кармана магнитофон. – Мужчину и ребенка вы убили, но женщина осталась жива. Вчера по телексу передали, что вашего одноклассника, с которым вы столь неудачно столкнулись в пивной, нашли. Он вспомнил ваше имя и фамилию. У нас суд присяжных, а они лишь люди. У вас будет адвокат. Нас будет встречать пресса, если вы спуститесь по трапу с повинной... – Дитер включил магнитофон: – Выпейте свой тост и говорите.