Алексей Макеев - Таежная полиция

Вопрос был задан довольно зловеще, и Гуров понял, что этих людей очень беспокоит близость посторонних к их объекту. Хорошо, что он не стал заикаться о ските, где оставил Татьяну. Что у этих типов на уме? Возьмут и отправят экспедицию, чтобы вырезать всех. Лично Гуров, будь он на их месте, в такой акции смысла не видел бы. Но у таких людей всегда иная логика и иная мотивация поведения.

– Где и при каких обстоятельствах вы потеряли свою группу? – потребовал снова очкастый.

Понятно было, что этот тип не особенно мается по поводу дальнейшей судьбы незнакомца. Его интересует другое: кто и в каком количестве еще может находиться поблизости и какова угроза в связи с появлением здесь Гурова. Значит, будем врать дальше, решил сыщик, но правдоподобно.

– На меня напали браконьеры… я думаю, что браконьеры. Я удирал от них верхом. Довольно долго удирал, пока не понял, что моя лошадь ранена пулей. Она сдохла, и мне пришлось выбирать, куда идти. Я решил сюда. Могу, конечно, показать на карте, приблизительно… И… слушайте, дайте закурить!

Очкастый выдвинул ящик стола и бросил на край стола полупустую пачку сигарет. Гуров узнал свою пачку. Естественно, ведь карманы его сейчас были пусты. Его обшарили и забрали все. Значит, и его паспорт на имя Прокопенко у них, и бумажник. Гурову пришла в голову мысль, что он молодец, что оставил дома банковскую пластиковую карту. Мысль о возможности потери накоплений показалась глупой и неуместной, когда речь идет о жизни. Но потом Гуров понял, что не такая уж она глупая. Не так уж сложно, когда умеешь, выяснить, на чье имя открыт счет. И тут в голову сыщику пришла еще одна мысль. Ведь он сидел и курил, когда началась стрельба и погоня за китайцем. А его окурок? Он, кажется, остался где-то там, где осталось тело китайца. Плохо, очень плохо! Теперь у них есть основания полагать, что он знает об этом убийстве. Надо выкручиваться!

– Мне вообще непонятно, – закурив, сказал Гуров, – что все это значит. Ну режимный объект, но я-то не шпион! Стрельба какая-то поднялась, я решил отбежать и спрятаться. Вдруг я прямиком иду на учебное стрельбище вашей охраны? Сидел, прислушивался. А тут… бах по голове, и все! Вы мне можете сказать, что все это значит?

– А вы в какой области ученый-то? – поинтересовался бритоголовый. – Случаем, не геолог какой-нибудь?

– Оставь, – поморщился очкастый. – Убери его пока в… – Он куда-то махнул рукой.

Бритоголовый сделал жест, и охранник, который все это время торчал за спиной Гурова, дернул за рукав.

– Пошли!

– Куда пошли? – заволновался Гуров. – Вы что? В конце-то концов…

Удар в солнечное сплетение заставил не только замолчать, но и согнуться пополам. Гурова вытолкали в коридор и погнали, но не к выходу, а в другой конец. Появившийся еще один человек отпер большим ключом железную дверь и втолкнул в нее пленника. Гуров не удержался и упал на бок. Дыхание все еще не восстановилось.

Держась за грудь и стараясь глубоко дышать, Гуров стал подниматься. Комната была небольшой и совсем без мебели. На полу валялось несколько грязных матрацев, сплошь заляпанных какими-то пятнами, такие же подушки и серо-коричневые шерстяные одеяла. У стены, чуть приподнявшись на локте, лежал человек с окровавленным лицом и пятнами крови на рабочей одежде.

– Привет, вы кто? – спросил Гуров, присев рядом на матрац и разглядывая избитого человека. Лет тридцать-сорок, интеллигент. Носил когда-то очки, но их отобрали или они разбились. Человек смотрел на новичка подслеповато и с болезненным прищуром.

– Я? – со стоном переспросил человек и закашлялся. – Дурак я. Кретин.

– Ну, это понятно, – снисходительно согласился Гуров. – Я тоже не шибко от большого ума тут оказался.

– Завербовались на работу?

– А что, сюда вербуются? Добровольно?

– А как же. Даже зарплату платят, большую…

– Слушайте, как вас зовут? – спросил Гуров, подсаживаясь ближе. – А то как-то неудобно разговаривать.

– Василием звали.

– Почему звали?

– А потому что убьют меня, – обреченно прошептал Василий. – И вас, наверное, тоже.

Понемногу сыщику удалось расшевелить избитого Василия, и тот стал рассказывать, кашляя, сплевывая кровь и морщась, когда пытался устроить поудобнее свое избитое тело на тощем грязном матраце.

Изначально, как потом узнал сам Василий, тут в самом деле располагался объект захоронения химических отходов. Но по мере его эксплуатации и расширения кто-то из специалистов обнаружил залежи урановых руд. Кто-то из предприимчивых людей, обладающих властью, решил добычу сделать тайной и заработать на этом очень большие деньги. Видимо, кто-то из местных властей знал истинное положение дел, но был куплен или находился в доле. Этого Василий не знал, а только предполагал. Постепенно завезли необходимое оборудование, а потом и рабочих. И делалось это страшным, варварским способом. Есть тут и нелегальные иммигранты-китайцы, есть и местные, есть люди и из других регионов, в основном специалисты. Людей вербовали, заманивали огромными заработками. Ставилось условие только одно: в связи с тем, что объект режимный и сильно удаленный, три года надо отработать на казарменном положении. Зарплату, как говорила местная администрация, перечисляли на счет. По истечении срока контракта обещали особенно добросовестным работникам перевод на другие объекты. Поближе к населенным пунктам.