Эд Макбейн - Ночные кошмары

– Что это означает? – подозрительно спросил Лумис.

– Обычно это называется так: разъяснение допрашиваемому – в данном случае вашему клиенту – его прав, – с улыбкой прокомментировал Стюарт.

– Прежде всего, – продолжал Карелла, – у вас есть право не отвечать ни на какие вопросы. Это ясно?

– Конечно, ясно, – ответил Таталья.

– Отлично. Во-вторых, у вас есть право по собственному усмотрению на одни вопросы отвечать, на другие нет. Это ясно?

– Да, – устало произнес Таталья, – совершенно ясно.

– В третьих, если вы решите отвечать на вопросы, ответы могут быть использованы против вас, это ясно?

– Да, да, – сказал Таталья и непритворно зевнул.

«Ах ты, сукин сын, – подумал Карелла, – ну ничего, мы тебя достанем».

– У вас также есть право на консультацию со своим адвокатом, как до, так и во время допроса...

– Мой адвокат – полковник Лумис, – перебил Таталья.

– ...А также в любой момент прервать допрос. Это ясно?

– Да, да, что же тут неясного?

– Прекрасно, – Карелла полез во внутренний карман пиджака и вынул письмо, обнаруженное в личном банковском сейфе Джимми Харриса. – Вам знакомо это письмо? – спросил он.

– Что за письмо?

– Извините, я неправильно поставил вопрос. Вам знаком оригинал этого письма? У меня в руках второй экземпляр, сделанный под копирку. А оригинал вам знаком?

Таталья взял письмо и повертел его в руках.

– Нет, – наконец, ответил он.

– Между тем оно адресовано вам.

– Да, в Форт-Ли, Вирджиния, – подтвердил Таталья. Я был переведен туда в сентябре. А письмо датировано шестым ноября.

– Можно мне взглянуть? – вмешался Лумис.

– Разумеется, – Карелла передал ему письмо и вновь обратился к Таталье. – То есть вы хотите сказать, майор, что этого письма не получали, так я вас понял?

– Именно так. Почтовая служба в армии не всегда бывает на высоте, – улыбнулся Таталья.

– А что скажете о содержании письма?

– О содержании?

– Ну да. Коль скоро вы видите это письмо в первый раз...

– Да я ведь даже не прочитал его.

– Ах, вот как? А мне показалось, прочитали. Полковник Лумис, будьте любезны, передайте, пожалуйста, майору Таталье письмо.

– На вашем месте я бы не стал отвечать больше ни на один вопрос, – сказал Лумис. – Мистер Карелла, мистер Стюарт, позволю себе предложить...

– Да ну, что за ерунда, – прервал его Таталья, забирая письмо, – мне нечего скрывать.

«Хорошо, – подумал Карелла, – отлично. На это мы и рассчитывали, ты оправдываешь наши ожидания, и никуда тебе не деться, мы тебя расколем». Он посмотрел на Таталью. Тот неторопливо изучал письмо. Наконец он поднял голову.

– Ну как, прочитали? – спросил Карелла.

– Да.

– Впервые, верно?

– Да.

– И что скажете?

– Да ничего не скажу, ибо не понимаю, о чем здесь идет речь.

– Не понимаете, о чем идет речь?

– Вот именно.

– Похоже, Джимми Харрис утверждает, что вы воткнули штык в грудь лейтенанту Блейку.

– Полная чушь.

– Но ведь лейтенант Блейк был убит, не правда ли?

– Ну да, конечно.

– Но убит не так, как представляет Джимми Харрис, это вы хотите сказать?

– Он был убит осколком снаряда, разорвавшегося рядом с ним.

– Ах вот как.

– Да, и вчера я вам это уже говорил.

– Говорили, но вот Джимми, похоже, утверждает, что это вы прикончили лейтенанта, воткнув в него штык.

– Я не отвечаю за утверждения Джимми. Он мертв.

– Это действительно так. Насколько я понимаю, он также утверждает, что и другие кололи лейтенанта штыками.

– Повторяю...

– Во всяком случае, в письме он говорит, что вы убили лейтенанта при чьем-то содействии.

– Понятия не имею, кого он имеет в виду. Зато ясно вижу, что Джимми писал это письмо в состоянии полного умопомрачения.

– Ах вот как. То есть вы считаете, что он все это выдумал.

– Выдумал – не выдумал, на эту тему я рассуждать не собираюсь. Вижу только, что это откровенная попытка шантажа.

– В общем, вы не закалывали лейтенанта Блейка?

– Ну разумеется, нет!

– Прошу прощения, – снова вмешался Лумис, – но я и в самом деле считаю, что майору не следует более отвечать ни на один вопрос. Майор Таталья, как ваш адвокат...

– Мне нечего скрывать, – упрямо повторил Таталья.

– А что произошло в тот день? – возобновил допрос Карелла.

– В какой день?

– В день, когда убили лейтенанта Блейка.

– Начался артиллерийский обстрел, – Таталья пожал плечами. – И его убило осколком снаряда.

– Это было до или после того, как он приказал «Альфе» штурмовать высоту?