Алекс Норк - Больше света, полиция!

Невинный взгляд лейтенанта уперся в Митчелла. У того на лице появилась выжидательная складка.

— И еще о законе, доктор… Он у нас очень хороший, но всего охватить не может, вы, наверное, это сами замечали. Я имею в виду, что порой не хватает четких границ: что можно делать, а чего нельзя. Вот тут-то и важно обратиться к общественному мнению, привлечь, так сказать, коллективный разум. Вы согласны?

— Что вы предлагаете?

— Ну вот! Живопись у вас действительно нестандартная, доктор… И, я полагаю, не только она одна.

Блейк сделал паузу и, скрестив руки на груди, стал смотреть в окно, так что физиономия Митчелла осталась в боковом поле зрения. Он еще потянул секунд десять.

— Предлагаю вам, — наконец заговорил он, — не интересоваться всеми вашими нестандартами и наглухо закрыть это дело для прессы. Не интересоваться инъекциями и странной на них реакцией личного врача Нордау. Но взамен вы предоставите мне его самого. Безотлагательно. Торговля здесь, как говорится, неуместна.

Блейк замолчал и, не меняя позы, глядел в окно, где в чистом небе уже набирало силу солнце.

Сбоку довольно долго думали.

— А где гарантии? — наконец услышал лейтенант.

— Я офицер, доктор. Я старый офицер.

— Какой бы ни оказалась эта встреча?

— Какой бы она ни оказалась.

— Хорошо. Мне надо присутствовать при разговоре?

— Нет. При входе в здание я заметил беседку. Я буду там.

Кэти два раза постучала в дверь и не услышав ответа приоткрыла ее.

— Мистер Нордау, прошу меня простить за беспокойство. — В комнате как всегда был полумрак от плотно прикрытых жалюзи. — К вам посетитель, мистер Нордау. Это офицер полиции… Вы меня слышите?

— Слышу.

— Он ждет в беседке… вас туда проводить?

Он отрицательно покачал головой.

Блейк просидел в тенистой зелени минут десять, поглядывая сквозь ветви плюща на двери хосписа. За все это время никто не вошел и не вышел.

Он действует сейчас в нарушение элементарных полицейских правил. Из хосписа есть ведь и другой выход. Тот, сбоку. Путь для побега открыт. И это шанс для того, с кем он хочет встретиться. Блейк дает ему этот шанс, шанс — не воспользоваться… Он посмотрел на часы, а когда снова взглянул в ту сторону, увидел молодого человека, спортивно сложенного. Идет медленно и неуверенно… но идет сюда. Значит — он!

— Присаживайтесь, мистер Нордау, — Блейк указал на соседнее плетеное кресло. — Хорошо здесь, правда? Тенек.

Он не получил ответа.

— Вы образованный человек, не так ли, поэтому я буду выражаться коротко. Вы здоровы, мистер Нордау, здоровы как бык, извините за такое сравнение. Это можно сказать даже по вашему внешнему виду. Я уже не говорю об экспертизе, которая посмотрит вашу кровь и даст однозначное заключение по этому поводу. А мы, полиция, присовокупим свои данные. Крайтон — убийца вашей матери, которого вы хорошо запомнили в лицо, а то, как он был застрелен, свидетельствует о тонко продуманном сценарии. Осуществить его можно было лишь действуя изнутри — из самого хосписа. Никто из здешних сотрудников Крайтона по жизни близко не знал, следствием это уже установлено… Это все не прямые улики, мистер Нордау, но судебная практика опирается очень часто на такую важную категорию, как «совокупность косвенных улик». На ее основе и выносится приговор… Вы меня внимательно слушаете? Все слишком очевидно, мистер Нордау. Ваши адвокаты ничего не смогут сделать. Иной вариант — ваше личное признание и последующая защита, построенная на справедливом, хотя и противозаконном чувстве ненависти к уничтоженному вами подонку. — Лейтенант вынул платок и вытер лоб, становилось все-таки жарко, даже в этой тени. — Не хочу предрекать решение суда, но лет шесть с перспективой досрочного освобождения — не так уж и много…. Взвесьте мои слова, мистер Нордау. Вон, на столике, ручка и листы бумаги…

Блейк почти не видел лица человека в соседнем кресле. Тот сидел с низко опущенной головой, неподвижно, положив на колени руки.

— К тому же в этой истории есть еще две судьбы, мистер Нордау. Одного мелкого мерзавца, который все же не совершал никакого серьезного преступления, и молодой женщины, вашего врача, она сейчас в клинике в тяжелом состоянии.

Кэти спустилась вниз в свое рабочее помещение.

Ну вот и все. Она мысленно попрощалась со своим несчастным пациентом.

Кэти сняла медицинский халат и аккуратно повесила в шкаф на плечики. Это — последнее, что ей осталось сделать перед тем как уйти из хосписа. Навсегда. Она еще раз оглядела помещение. Все аккуратно, и в полном порядке.