Питер Робинсон - За гранью

— Только после вас!

Джанет шагнула в подвал. Деннис — следом, почти упираясь ей в спину.

У нее едва хватило времени на то, чтобы осознать первое впечатление от маленького помещения, в которое она попала: зеркала; десятки горящих свечей вокруг брошенного на пол матраца; девушка на матраце, нагая и связанная; что-то желтое вокруг ее шеи; ужасный запах, который курящиеся благовония делали еще более несносным, — пахло так, словно рядом с протухшей коровьей тушей произошел разрыв канализационной трубы; примитивные рисунки углем на белой стене — это запечатлелось в ее памяти перед тем, как все произошло.

Он появился откуда-то из-за их спин, вернее, из темного угла подвала. Деннис повернулся, чтобы встретить его, нащупывая висевшую на боку полицейскую дубинку, но было слишком поздно. Первый удар мачете пришелся ему по щеке и раскроил ее от глаза до губ. Прежде чем Деннис успел протянуть руку и отереть кровь или понять причину внезапно пронзившей щеку боли, нападавший ударил его снова — на этот раз удар пришелся сбоку по шее. Деннис, издав булькающий горловой звук и широко раскрыв глаза, рухнул на колени. Теплая кровь обильной струей залила лицо Джанет и забрызгала побеленные стены со странными рисунками. Густой запах крови вызвал у нее приступ тошноты.

Времени думать не было. В таких случаях времени всегда не бывает. Джанет понимала, что ничем не может помочь Деннису. Пока не может. Перед ней стоял мужчина с ножом, и ей предстояло с ним разобраться. Держись, Деннис, молча взмолилась она. Держись.

Нападавший чуть помедлил, намереваясь, очевидно, нанести Деннису еще один удар, не уверенный, покончил он с ним или нет, потому Джанет успела выхватить из чехла дубинку. Когда мужчина сделал первый выпад в ее сторону, она сумела, схватившись за боковую рукоять, прикрыть дубинкой руку, искренне удивив противника своим проворством: он-то был убежден, что лезвие войдет в плоть, а оно наткнулось на прочную дубинку.

Он раскрылся — это как раз и было нужно Джанет. Сейчас пригодились и изнурительные тренировки, и отработка приемов. Увернувшись, она нанесла ему удар в висок. Закатив глаза, он отшатнулся к стене, но остался стоять на ногах. Подойдя ближе, она ударила его по запястью руки, сжимавшей нож, услышала, как что-то хрустнуло. Нападавший закричал, и мачете со звоном упало на пол. Джанет пинком отшвырнула нож в угол, ухватила дубинку обеими руками, замахнулась и еще раз нанесла ему боковой удар в голову. Он попытался дотянуться до мачете, но она, собрав все имеющиеся силы, двинула ему по затылку, затем по щеке и еще раз — в основание черепа. Мужчина, стоя на коленях, зарычал от бешенства и обрушил на нее поток грязных оскорблений, на которые она ответила ударом, раскроившим ему висок. Он отлетел к стене, сполз вниз, прочертив разбитым затылком долгий кровавый след, и остался лежать на полу, раскинув ноги. В углу рта показалась кровавая пена. Джанет нанесла для верности еще один удар по голове, достала наручники и приковала его к трубе, проложенной внизу стены. Он зарычал и заерзал, за что дубинка еще раз обрушилась на его голову. Когда он затих, она подошла к Деннису.

Его тело все еще подергивалось, но кровотечение из ран становилось все слабее. Джанет изо всех сил напрягала память, стараясь вспомнить методы оказания первой помощи, которые изучали на занятиях. Она плотно прижала носовой платок к перерезанной артерии, пытаясь хоть как-то соединить перерубленные концы. Попыталась связаться по рации с диспетчером — офицеру полиции срочно нужна помощь. Но единственное, что она слышала, — это помехи. Мертвая зона. Оставалось только сидеть и ждать приезда «скорой». После пережитого Джанет обессилела — не могла пошевелиться, да и как оставить Денниса в таком состоянии?

Джанет сидела, скрестив ноги, уложив голову Денниса на колени. Она убаюкивала его, нашептывала ему в ухо разные глупости. «Скорая» вот-вот приедет, убеждала она его. С тобой все будет в порядке, вот увидишь. Но как ни старалась она как можно сильнее зажимать рану носовым платком, кровь Денниса пропитала ее форму. Пальцы, живот, бедра ощущали ее теплоту. Пожалуйста, Деннис, молила она, ну пожалуйста, держись.

Над домом Люси Мэгги увидела новорожденный серебряный серп, который, будто драгоценная оковка, светился по краю темной поверхности старой луны. Старая луна в руках новой луны. Дурное предзнаменование. Моряки верили, что такое зрелище на небе предвещает шторм и многочисленные человеческие жертвы. Мэгги била дрожь. Она не была суеверной, но в этой картине было нечто, вызывающее озноб, будто она загляделась на небо вместе с далекими предками, которые искали в фазах луны страшные предзнаменования и предсказания будущего.