Рут Ренделл - Застигнутый врасплох

— Доброе утро, старший инспектор. Чем могу быть полезен?

— Это неприятно, мистер Виллерс, но я вас долго не задержу. Несколько вопросов, если не возражаете.

— Разумеется. Может, присядете?

Вексфорд огляделся. Большая, довольно холодная комната, с темными деревянными панелями на стенах. Маленькие окна заслоняют пучки листьев. На полу — квадратный ковер. Мебель — диван с набивкой из конского волоса, два викторианских кресла с кожаными сиденьями, стол с раздвижными ножками и откидной крышкой — вероятно, отслужил свое в главном особняке. Письменный стол Виллерса был завален листами бумаги, раскрытыми справочниками, жестяными коробочками из-под скрепок, пустыми сигаретными пачками. С одного краю примостилась стопка новеньких книг, одинаковых, таких же, как Вексфорд видел на прикроватном столике Найтингейла: «Влюбленный Вордсворт» Дэниса Виллерса, автора «Вордсворт в Грасмире» и «Нет ничего прекрасней».

Прежде чем сесть, Вексфорд взял верхнюю книгу из стопки, точно так же, как брал книгу в спальне, но на этот раз не пролистал, а перевернул, чтобы рассмотреть портрет Виллерса на последней странице суперобложки. Удачный снимок, сделанный несколько лет назад.

Мужчине, который сидел перед ним, бесстрастно наблюдая за этими манипуляциями, на вид было около пятидесяти. «Когда-то, — подумал Вексфорд, — он был белокур и хорош собой, очень похож на убитую сестру, но время или, возможно, болезнь не оставили и следа от былой красоты. Да, скорее всего, болезнь. Такими бывают люди, умирающие от рака». Вексфорд помнил: их лица выглядят изможденными, кожа высыхает и сморщивается, приобретает желтовато-серый оттенок, голубые глаза выцветают, становясь блекло-серыми. В Виллерсе поражали болезненная худоба и абсолютно бескровные губы.

— Я понимаю, какое это для вас потрясение, — начал Вексфорд. — Сожалею, что никто вам не сообщил новость раньше.

Тонкие бесцветные брови Виллерса слегка приподнялись. Лицо было недовольным и надменным.

— Откровенно говоря, — произнес он, — не вижу большой разницы. Мы с сестрой не испытывали друг к другу особой привязанности.

— Могу я спросить почему?

— Можете, и я вам отвечу. Причина в том, что у нас не было ничего общего. Моя сестра была пустоголовой, легкомысленной женщиной, а я… ну, меня не назовешь пустоголовым, легкомысленным мужчиной. — Виллерс опустил взгляд на пишущую машинку. — Тем не менее полагаю, работать сегодня было бы не очень прилично, правда?

— Насколько мне известно, вы с женой провели вчерашний вечер в Майфлит Мэнор, мистер Виллерс?

— Совершенно верно. Играли в бридж. В половине одиннадцатого мы откланялись, поехали домой и легли спать.

Виллерс говорил резко и отрывисто, в его голосе чувствовалось раздражение, готовое прорваться в любую минуту. Он закашлялся и прижал ладонь к груди.

— У меня бунгало около Кластервела. Дорога отсюда вчера вечером заняла около десяти минут. Мы с женой сразу же легли спать.

Очень складно и кратко, подумал Вексфорд. Возможно, отрепетировано заранее.

— Какой показалась вам вчера сестра? Такой же, как обычно? Или была чем-то взволнована?

Виллерс вздохнул. Скорее устало, чем печально, решил Вексфорд.

— Точно такой же, как всегда, старший инспектор. Щедрая хозяйка дома, всеобщая любимица. Бридж у нее всегда отвратителен, но вчера был не хуже и не лучше обычного.

— Вы знали о ее ночных прогулках по лесу?

— Я знал о ее ночных прогулках в парке. Вероятно, ей хватило глупости пойти дальше, и вот чем все закончилось.

— Именно поэтому известие о ее смерти вас не удивило?

— Напротив, очень удивило. И, естественно, потрясло. Но теперь, по зрелом размышлении, это не кажется мне таким уж странным. Одинокая женщина, прогуливающаяся в безлюдных местах, может стать жертвой убийцы. По крайней мере, мне так говорили. Газет я не читаю. Такого рода истории меня не интересуют.

— Вы ясно дали понять, что не любили сестру. — Вексфорд окинул взглядом большую, тихую комнату. — Но в таком случае странно видеть вас в числе тех, кто пользовался ее щедростью.

— Я пользовался щедростью зятя, старший инспектор.

Побледнев от гнева или иных непонятных Вексфорду чувств, Виллерс вскочил с кресла.

— Желаю вам доброго утра. — Он распахнул дверь, выходившую прямо в черную пасть лестницы.

Вексфорд встал и направился к выходу. Посреди комнаты он вдруг остановился и в изумлении посмотрел на Виллерса. Тот и раньше выглядел хуже некуда — больным, похожим на труп. Но теперь его лицо стало абсолютно белым, лишившись даже своего серовато-желтого оттенка.