Сергей Ивлев - Деградация

– БМВ 525, 8 лет от роду, в очень хорошем состоянии. Стоит такая в России дохрена, я знаю. Я вряд ли бы мог позволить себе такую на зарплату милиционера, даже со всеми халтурами. Точней, наверное мог бы, но только машину и все.

– Не твоя?

– Моя.

– Тогда как?

– Восьмилетняя машина в Германии стоит копейки. Даже БМВ. Их там налогами начинают давить, подталкивая к покупке новой. Машина от 10 лет и старше начинает сосать деньги, как новая в кредит, а то и больше, и немцы начинают их утилизировать, или спихивать в Прибалтику за бесценок.

– Вот вандалы, – воображение живо нарисовало уходящий под пресс десятилетний «Мерседес». – Только при чем здесь это?

– Машина 7–8 лет еще чего–то стоит на вторичных рынках. Эта мне обошлась в десять тысяч евро. Я ее сам пригнал.

– А растаможка? Это же еще столько же.

– Больше наверное, но не в этом дело. Вань, ты очень хочешь отдать тысяч десять евро нашему государству только за право ездить не на отечественных «тазиках»? На чем твои родители ездят?

– На «пятерке», только Жигулях. Это несправедливо, но что делать–то?

Услышав марку машины, Блинов состроил такое выражение лица, как будто только что откусил дольку лимона.

– Вот и я на «пятерке» езжу. Только нормальной, немецкой, – он задумался, явно решая, вводить Ивана в курс дела, или нет. Приняв положительное решение, продолжил: – Алгоритм прост. Ищешь в Интернете продажу разбитой в хлам аналогичной машины, такого же цвета, главное, подешевле. Покупаешь ее. Оформляешь на родственника какого–нибудь, учитывая очередную показательную борьбу с коррупцией на службе, что бы вопросов не возникало глупых. Затем планку с номерами кузова вырезаешь из останков разбитой машины, и ввариваешь в этот. Не сам естественно. Есть специалисты. Будут нужны, подскажу. Госномера прикручиваешь с легальной машины. Все, можно ехать. Растаможена. Этот бизнес сейчас процветает. И я не считаю его чем–то из ряда вон выходящим.

– А двигатель?

– Ты видел когда–нибудь, что бы гаишники его смотрели? Я нет. Боятся ручки испачкать. Если двигатель поработает немного, то лезть туда и обжигаться желания не много. Выявить переварку номеров кузова может только экспертиза. Экспертов у гаишников на постах нет, номера детально изучают только при снятии и постановке на учет. Еще при техосмотре, но ты же понимаешь…

– Понимаю. А как ее снять с учета–то?

– Это да, машину не продашь, если только на запчасти. Но снять «труп» с себя не сложно. Пишешь заявление в ГАИ о том, что бедняжка сгорела до тла где–нибудь подальше от Москвы, что бы желания посмотреть на останки не возникло, госномера же нужно открутить и сдать. С учета для утилизации снимут и без остова кузова. Ну или не снимать, а вырезать планку с номерами, и по второму кругу.

Иван был поражен. Офицер милиции, которого ему Старков иногда в пример ставил, так спокойно рассказывал об уголовной схеме, в которой участвовал. Еще удивляло то, что эта картина не вызывала особых внутренних протестов. Скорее, равнодушие. Его дело…

– Это не законно… – Вяло, негромко, скорее по инерции сказал Иван.

– Вань, а врачам деньги брать законно? Ну да, его можно было посадить на взятке, дальше что? Придет другой такой же. Этому я хоть напомнил, что у нас медицина бесплатная. А преподавателям в институте тоже совать нормально? Бесплатное образование никто платным еще не сделал. Официально естественно. Еще продолжить? Так кто прав?

– Не знаю…

– Я считаю, что обдирать и без того нищих людей – вот это свинство. Этот доктор наверняка бы ободрал вас, как липку, пока взять бы было нечего. А обмануть государство, которое на все это равнодушно смотрит, и, прости, кладет на всех сверху, это не грех. Показательные акции борьбы по телевизору доверия не внушают. Нам, помнится, недавно все уши прожужжали, что чиновники теперь только на «Волгах» ездить будут. И?

– Может ты и прав…

– Вань, ты уже больше двух лет работаешь, мало насмотрелся?

– Достаточно. И раньше видел. Старался не задумываться, иначе крыша съедет на тему, нафига мы вообще нужны… Петь, как думаешь, это изменится когда–нибудь?

– Я не вижу к этому оснований и предпосылок. Никаких. Народ это все может достать, и вот тогда надо будет бежать подальше от толпы. Лично я их, – Петр указал пальцем вверх, – защищать не буду.

Они двигались по левому ряду трехполосного шоссе, только что повернув на него с московской кольцевой автодороги, в достаточно плотном потоке. Петр вел машину агрессивно, но без намеренного хамства. Сейчас Иван стал обращать внимание, как почтительно другие участники движения реагируют на черную БМВ, освобождая им дорогу. Да, на «Жигулях» все наоборот.