Сергей Ивлев - Деградация

– Это Люсины проблемы. Думаю, решаемые, – сказал Старков. – Иван, нельзя все делить на черное и белое. Так не бывает. По крайней мере, сейчас, время не то. Вот когда я был советским лейтенантом милиции в конце 80–х, я бы не рискнул вписываться в подобную авантюру. А то бы впаяли мне срок, и никого бы это не смутило. Сейчас такое впечатление, что всем на все глубоко… м–м–м… накакать. Всплывет – немного пожурят естественно. За то, что засветился. И все. Бывает, естественно, громкие дела. Только те же оборотни в МУРе скорее пиар акция. Не повезло ребятам, сделали козлами отпущения за всю московскую криминальную милицию. Сажать каждого первого можно, найдется за что. Только кто останется то?

– Ладно, вы, моралисты, достаточно! – вмешался Блинов, но практически сразу зазвонил его мобильный телефон, он взял его, посмотрел на номер, поморщился, нажал на прием вызова и прислонил его к уху, выпалил скороговоркой: – Я на работе, буду поздно, – затем убрал телефон от уха и нажал отбой, не дожидаясь ответа. – Жена, извините. Так вот, ну не повезло парню, попался. Мы все не ангелы. Посмотрим, человека надо видеть в деле. Надеяться надо на лучшее. Наливай, начальник.

– Вот и я говорю, виноват, что попался, – сказал Старков, разливая по рюмкам водку, – а не потому, что что–то совершил не то.

– Да хватит! Давайте выпьем лучше.

За беседой постепенно бутылка кончилась, принесли еще одну. Тепло от алкоголя растеклось по всему телу, водки Ивану больше не хотелось, но ему наливали и требовали хотя бы пригубить. В конце концов, Иван сложил на столе руки и уткнулся в них лбом. Откуда–то издалека на фоне доносились приглушенные знакомые голоса:

– Все, готов. Халтурить совершенно не умеет.

– Да, Петя, он не хитрил как ты с водкой. Думаешь незаметно что ли? Пусть поспит, оклемается.

– А домой его кто повезет? Ты знаешь, где он живет?

– Нет. Давай позвоним нашим дежурным, спросим.

– Сегодня там Афанасьева командует. А потом они скажут, что мы нажрались и буянили. Не пойдет.

– Да, ты прав…

– Ладно, я его к себе заберу.

– Хороший он парень. Повезло нам. Это редко по нынешним временам. Сменой этой командовать он будет. Через год другой, как опыта наберется. После школы милиции.

– Лейтенант? Капитанами командовать будет?

– Как я решу, так и будет. Старший смены должен быть мужик. Смены четыре, вас пока трое. Он четвертый.

– Что ты там ему про время на работе чушь какую–то говорил?

– Он сам все поймет. Со временем. Или надо было сразу сказать, продавай информацию? Так это у тебя лучше бы получилось.

– Ну ладно, не кипятись…

– Да я понимаю все. Противно самому… Наливай…

Прежде чем окончательно погрузиться в забытье, где–то уже очень далеко Иван услышал звонок собственного мобильного телефона, и обрывки фраз:

– Иван не может говорить… Майор Старков у аппарата, а что такое?… Может завтра?... Хорошо, пишите адрес…

Просыпался Иван с трудом. Выпитая накануне водка давала о себе знать, и каждое движение отзывалось импульсом боли в голове. Кроме того, Иван никак не мог вспомнить, чем закончился вчерашний вечер и каким образом он оказался дома, в своей постели, к которой кто–то заботливо поставил тазик на всякий случай. Хорошо что не пригодился. Но все равно, избежать разговора с родителями не выйдет. Надо придумывать легенду. Вот только как, если значительный временной промежуток вчерашнего вечера из памяти словно выкинули.

Иван валялся в постели, тщетно пытаясь восстановить хотя бы кусочки общей картины, до тех пор, пока не зазвонил мобильный телефон, звучала настроенная на определенную группу абонентов мелодия «Наша служба и опасна, и трудна…», то есть звонил кто-то со службы, пришлось встать, на дисплее высветилось «Старков».

– Доброе утро Александр Петрович, если оно, конечно, доброе. У меня сразу вопрос, можно? Что вчера было?

– Не волнуйся, все нормально, давно мы так с Петей не ржали. – Похоже, что начальник и сейчас старался сдержать смех. – Я как вспомню! Культурный мальчик, аспирант, ага! Видел бы ты выражение лица своего отца, когда мы ему подсказали в какой карман тебе за ксивой залезть! Жаль, не было камеры! – теперь уже Старков перестал сдерживаться и откровенно засмеялся. Высмеявшись, продолжил: – Короче вчера ты отключился, так твой мобильник достал нас трезвонами, я посмотрел, написано «Мама». Думаю, что родители волнуются, а это не хорошо, ты может утром только в себя придешь, видимо так оно и вышло. Может мне и не следовало, но… Я бы из–за своих в такой ситуации уже бы город на уши за ночь поставил. Я и ответил. Потом еще Петя что–то от себя добавил, это плохо помню, если честно. Возможно, я что–то не так сказал, или он, тоже ведь под градусом, но твои родители точно что–то не так поняли, и им похоже не понравилось, что их сын с какими–то двумя ментами где–то нажрался. Ты же законспирировался, а мы–то не в курсе! Наверное думали, что тебя обижают. Попросили адрес, приехали, мы тебя так сказать с рук на руки передали. А твой батя попросил объяснений. Мы объяснили. И показали. Хвалили тебя. Очень круглые глаза у них были, ты не знаешь, с чего бы это?