Татьяна Степанова - Девять воплощений кошки

– А кто теперь в этой квартире живет? – спросила Катя. Она была потрясена. Что ж, сотрудники ГАИ тоже смертны, но… теперь и эта нить оборвана.

– Его мать как жила, так и живет.

– Так нет никого дома.

– А она на работе сейчас днями и ночами пропадает. В фирме своей. Несчастье там у них, прямо горе. Хорошая женщина. Мне помогает, мы ведь обе с ней одинокие.

– А что за фирма? Как мне ее найти?

– Фирма-то… да кошки, – старушка улыбнулась. – У нее и самой кошка-красавица, она мне ключи оставляет кормить, когда на работе торчит. У меня телефон ее есть, – старушка повернула в сторону своей квартиры, ухватила с тумбочки телефон, нажала кнопки, ища в телефонной книге. – Да вот, ее мобильный и этот их, в фирму.

Катя списала в свой мобильный телефоны. Номер телефона фирмы начинался с цифры 5.

– Как зовут вашу соседку? – спросила она.

– Верочка. Жалко мне ее. Сын свет в окошке для нее был, а теперь вот коты. Мне котенка все обещает, да куда он мне.

Старушка явно настроилась продолжить эту тему, но Катя…

Она поблагодарила соседку Шустовых и спустилась на лифте, вышла во двор.

Набрала номер… нет, не генерала Елистратова, и не начальника ГИБДД Арапова, и не лейтенанта МУРа Дитмара. Нет, она позвонила участковому Миронову.

– Привет. Можете помочь мне срочно?

– Конечно, – участковый Миронов не удивился и не стал спрашивать: «А чем?»

– Во-первых, как ваша рука?

– Нормально, срастается потихоньку.

– Вы не работаете сейчас?

– Пока еще на больничном.

– У меня телефон… судя по первым цифрам, это ваш красногорский номер, и еще номер мобильного. Можете пробить мне по-быстрому, хотя бы городской сначала?

– Диктуйте.

Катя продиктовала.

– Я просто подумала, это может быть совпадение, – сказала она. – Сначала надо проверить телефон. Я возвращаюсь в музей, как только установите, сразу же мне…

– И проверять нечего. Оба номера у меня есть в связи с тем нашим делом. Этот вот номер «Приюта любви», гостиницы. А сотовый – это телефон Сурковой, владелицы клуба, помните ее?

– Веры Сурковой, – Катя кивнула. – Да… значит, это она его мать.

– Чья?

– Вова, вы можете подъехать к «Приюту любви»? Я сейчас в Кунцеве, в Красногорске буду минут через сорок.

– Хорошо. А что случилось?

– Нам надо с вами кое-что узнать.

Катя бросилась ловить «частника». Через полчаса она уже подъезжала к зоогостинице, вспоминая, как была тут в прошлый раз, когда застала Суркову пьяную в ее офисе.

Участковый Миронов уже ждал за рулем своей машины, припаркованной на углу ветлечебницы. Как он управлял со сломанной рукой – одному богу известно.

Они вместе позвонили в дверь. Им открыла уборщица. В помещении стоял сильный запах хлорки.

– Суркова у себя? – спросила Катя.

– У себя. Здравствуйте, – уборщица смотрела на Миронова, на Катю. – Вы кошку привезли на передержку? Так мы животных не принимаем.

– Я знаю, мы к Сурковой, – сказала Катя. – Простите, трезвая она?

– С похмелья, – шепнула уборщица. – Вчера и домой не уходила. Там, в кабинете у себя на диване так и заснула.

Постучав, Катя открыла дверь в уже знакомую ей комнатушку с дипломами кошачьих выставок на стенах и фотографиями питомцев клуба. Они с Мироновым вошли.

Вера Вадимовна Суркова сидела за столом и пила крепкий кофе. Увидев Миронова, она радостно вплеснула руками, пригляделась и на этот раз узнала Катю.

– Вы! Проходите, садитесь. Как мне благодарить вас обоих, – она выскочила из-за стола и порывисто обняла, буквально сгребла в охапку и Миронова, и Катю своими пухлыми руками. – Милые вы мои. Нашли, поймали урода. У нас тут столько об этом говорят… Надо же – Василисин хахаль, то есть не хахаль, а… какой подлец, какой злой человек… Я с Василисой и говорить об этом боюсь, она сразу замыкается. Да что же вы стоите? Садитесь! Сейчас я вам кофе заварю и… это дело надо отметить!

Вера Вадимовна метнулась к столу, схватила банку растворимого кофе, а потом в ее руках появилась бутылка апельсинового ликера.

Катя оглядела кабинет. В корзинке на матрасике спали, почти что обнявшись, те самые две кошки.

– Вера Вадимовна, нам с вами поговорить надо, – сказал Миронов. – Дело безотлагательное. Так что с угощением мы потом, ладно?

– Хорошо, хорошо, я понимаю, вы на службе, ребята, дорогие мои, поймали… поймали урода, нелюдя. Спрашивайте что угодно, рада помочь, чтоб его посадили, чтоб он сгнил в тюрьме!

– Вера Вадимовна, нам надо поговорить о вашем покойном сыне, – сказала Катя.