Иэн Рэнкин - Контролёр

— Отвали, искуситель, — пробормотал Фокс себе под нос.

Пять минут спустя он искал ключи от машины.

В понедельник утром Малькольм Фокс потратил уйму времени, чтобы припарковаться возле управления полиции — как в первый раз. Тони Кай и Джо Нейсмит были уже в офисе. Нейсмит (тяжёлая доля самого младшего) уже сварил на всех кофе и заранее принёс к нему пакет молока. Каждую пятницу он просил остальных расплатиться, однако те отнюдь не спешили выворачивать карманы, и Нейсмиту ничего не оставалось, как смиренно продолжать вести учёт, кто сколько ему должен.

— С тебя фунт, — напомнил он, остановившись у стола Фокса и, как обычно, держа руки в карманах брюк.

— Получишь целых два, но в конце недели, — невозмутимо ответил Фокс, вешая пальто.

За окном сиял прекрасный день. Дороги уже освободились от снега и льда. Проезжая мимо парков, Фокс заметил, что на месте бывших снеговиков высятся корявые, потемневшие глыбы. Он снял пиджак, явив миру давешние тёмно-синие подтяжки. Его сегодняшний галстук был ярче и краснее, чем в пятницу, а рубашка — белая в жёлтую полоску, в тон волосам. Портфель Фокса этим утром не мог похвастать содержимым, но Малькольм всё равно открыл его. Тем временем Нейсмит ретировался к кофеварке.

— Сахару три куска, — напомнил Кай, получив в ответ вполне предсказуемый жест.

— Нет вестей от Боба? — спросил Фокс.

В ответ Джо тряхнул шевелюрой — стрижка явно не вошла в программу его выходных. Он указал в направлении рабочего места Фокса.

— Мистер Макьюэн оставил тебе записку — во-он там, — сказал он.

Фокс поискал, но ничего не увидел. Тогда он отодвинулся и заглянул под стол. Клочок бумаги лежал на полу, на нём уже отпечатался узор подошвы. Малькольм поднял записку, перевернул и углубился в расшифровку каракулей шефа. «Инглис — ГЛОД — 10–30» ГЛОД означало — Горячая линия охраны детей. Большинство копов произносили это как «глот». А потому комната под номером 2.24 в дальнем конце коридора была известна как «Глотка». Фоксу случалось заходить туда пару раз. И у него неизменно сводило внутренности от одного воспоминания о том, что там творилось.

— Кто-нибудь знает, кто такой Инглис? — громко спросил он.

Но ни Кай, ни Нейсмит не могли помочь ему. Фокс глянул на часы — с момента времени, указанного в записке, уже прошло больше часа. Джо Нейсмит шумно стучал ложкой, размешивая сахар. Кай потягивался в кресле, отчаянно зевая и расправляя затёкшие локти. Фокс сложил записку пополам, спрятал в карман, вылез из-за стола и снова натянул пиджак.

— Я ненадолго, — сказал он.

— Даст бог, не помрём, — заверил его Кай.

В коридоре было прохладнее, чем в кабинете. Фокс шёл неспешно, но достиг комнаты 2.24 уже через несколько секунд. Она располагалась в конце коридора. Здесь имелся особый замок и специальная система входа-выхода. На двери не было списка сотрудников — подобно контролёрам, ГЛОД тщательно хранил свои секреты. Табличка на двери гласила: «Внимание! Необычные звуки и зрелища. При работе с видео в комнате должно находиться не менее двух человек». Фокс сделал глубокий вдох, нажал кнопку и стал ждать. Из динамика раздался мужской голос:

— Кто там?

— Инспектор Фокс. Мне нужен Инглис.

На какое-то время воцарилась тишина, потом голос ответил:

— Вы опоздали.

— Неужели?

— Вам было назначено на десять тридцать.

— На моих часах ровно половина.

Ещё тишина, потом:

— Подождите.

Фокс стоял, изучая носки своих ботинок. Он купил их месяц назад на Джордж-стрит, и они до сих пор натирали ему пятки. И всё же это были хорошие ботинки. Продавщица в магазине сказала, что они протянут «до конца света… или пока трамвайные рельсы не достроят… смотря что раньше случится». Забавная девчушка, с чувством юмора у неё порядок. Фокс спросил, почему она не в колледже. «Смысла нет, — ответила она. — Всё равно в этой стране хорошей работы не найти.» Это заставило Фокса мысленно вернуться во времена своей юности. Большинство его сверстников мечтали о блестящей карьере за границей. Некоторым это действительно удалось. Но очень, очень немногим.

Тем временем дверь перед его носом распахнулась. На пороге стояла женщина в чёрных брюках и серой блузке. Она была ниже его дюйма на четыре и, наверное, лет на десять младше. Её левое запястье охватывал ремешок золотых часов. Никаких колец. Она протянула правую ладонь для рукопожатия.

— Инглис, — представилась она.