Алексей Макеев - Криминальная мистика

— Я не знаю такого! — зло прохрипел тот.

В этот момент где-то в отдалении, в стороне дороги, раздалась автоматная очередь и послышались отзвуки чьих-то голосов. Уругин, оглянувшись, расплылся в злобной улыбке и с хищным ликованием проговорил:

— Молись, мент! Это мои ребята! Думаю, того фраера, который тебя вез, они уже пришили. Сейчас настанет и твой черед!

Ответив не менее свирепой улыбкой, Гуров в упор посмотрел ему в глаза и тихо, как будто даже умиротворенно, сказал:

— А ты, часом, не забыл, кто в чьих руках находится?

Коротким мощным ударом левой, сбив его с ног, Лев наступил ему на грудь и с самым решительным видом навел пистолет в центр лба. Это было столь неожиданно и шокирующе, что весь гонор и бравада главаря испарились в один миг. Он вдруг понял, что достаточно всего лишь крохотного, неприметного движения чужого указательного пальца, чтобы его жизнь (ЕГО!!!) в тот же миг прервалась раз и навсегда. Но это же немыслимо! Это противоестественно! Его нельзя убить, потому что ОН — это ОН! По мгновенно побледневшему лицу Уругина побежал пот, нижняя челюсть сама по себе отвисла, а где-то в горле застряли слова, которые он вроде бы и хотел сказать, но уже не смог.

— Не… надо! — наконец выдавил он.

— Доставай телефон и объясняй своей банде, чтобы она не рыпалась, а немедленно складывала оружие, — предельно жестко приказал Гуров. — Живо! Учти: если возникнет риск того, что тебя твои сообщники отобьют, я буду вынужден тебя уничтожить, как особо опасную тварь. Звони!

Поспешно набрав номер на сотовом, Уругин заговорил прерывающимся голосом:

— Хомяк, парни все с тобой? Слушай… Все, кончился банкет, карта бита. «Волыны» скидывайте в кучу. Отгулялись…

И тут на весь лес разнесся голос майора, усиленный мегафоном:

— Вниманию членов ОПГ Уругина! Оружие сложить и выходить с поднятыми руками. Оказавшие сопротивление будут уничтожаться на месте!

…Полчаса спустя в сторону дачного поселка, расположенного невдалеке от Краснополянского, помчались две легковушки. В «Дэу», что шла первой, на заднем сиденье, с руками, скованными наручниками, между двух сержантов сидел сникший и скисший Уругин. Его левое плечо — пуля прошла навылет, прошив кожу и частично задев мышцу — было замотано бинтом, на котором проступило пятно крови. Он с ненавистью смотрел на Константина, желчно кривясь и морщась. На переднем сидел Лев Гуров. В «Фольксвагене», который шел следом, ехали майор и двое его сотрудников. Замыкала колонну машина «Скорой помощи».

Глядя на осенние пейзажи — ряды фруктовых деревьев, перекопанные под зиму огороды, безлюдные дачные домики, Гуров, не оглядываясь, спросил:

— Далеко еще?

— Нет, еще минут пять езды… — угрюмо ответил главарь.

— У меня такое впечатление, что это похищение было совершено не столько ради денег, сколько ради того, чтобы свести какие-то счеты. Я прав? — спросил Лев, продолжая смотреть на дорогу.

Тяжело засопев, Уругин медленно заговорил:

— Да! Я его всегда ненавидел, этого Примуса, как у нас его звали. У себя там в школе — отличник, по спорту — медали, девки, как только прикатит — все только о нем. Натаха — и та повелась! А он? «Киндера» ей замастрячил и — смылся. Если бы не его «киндер», я бы все равно ее взял. Но растить чужого «спиногрыза» — на фиг нужно. А он с ходу — в миллионеры, в олигархи… За что вот ему столько?! Чем я хуже его?! Как только услышал про его проделку с переодеванием в бомжа, сразу появилась мысля — а не поставить ли его на место? Вот с Натахой получилось херово. Кинулась, дура, его защищать. Ну, я ее толкнул, а Мосол шмальнул в нее. Я его за это чуть самого не пришил. Черт!.. Надо было Примуса сразу пускать в расход. Жаль, вовремя не сообразил…

Выписав два или три замысловатых поворота по узковатым дачным проездам, машины остановились у высоченного дощатого забора, над которым высилась двухэтажная кирпичная дача. Уругин выбрался из кабины и, сопровождаемый сержантами, подошел к двери, встроенной в изгородь рядом с большими воротами. Ему дали ключи, он открыл калитку, и прибывшие прошли во двор, покрытый асфальтом. Слева от крыльца к боковой стене дома был пристроен тамбур входа в подвал с мощной железной дверью.

Звякая ключами, Уругин отпер замок, и дверь с громыхающим скрипом распахнулась. Щелкнул выключатель, лампочки, освещающие длинную лестницу, ведущую вниз, загорелись, и Гуров указал рукой главарю, чтобы тот следовал по ней. Уругин нехотя зашагал вниз. На его лице было выражение крайней досады, чувствовалось, что он боится того, что его спутники смогут увидеть в подземелье.