Алексей Макеев - Криминальная мистика

Посматривая одним глазом на поле ипподрома, Лев от нечего делать в который уже раз скучающе пролистывал это изделие полукустарной полиграфии. Он пробежал глазами по перечню заездов на этот день, описанию разыгрываемых кубков, кличкам лошадей, их кратким родословным и всевозможным характеристикам. Обратил внимание на данные о наездниках и иные мелочи, так много значившие для истинных знатоков и ценителей конных состязаний. Впрочем, для человека, далекого от ипподромной среды, многое из написанного выглядело какой-то каббалистической абракадаброй. Ну как можно было бы расшифровать, например, такое: «Мальвина — бул. коб. (Ураган-Цирцея), 15 т-о, В. Ю. Шальнов (р. в Светлановском к-з)…», а вдобавок — идущую дальше мешанину из каких-то цифр и дат, совершенно ничего не говорящих непосвященному?

Краем глаза окидывая соседей, Гуров не мог не отметить, что Стас, столь рьяно изображавший из себя знатока конных состязаний, явно приврал, будто бы все без исключения дамы, посещающие ипподром, обязательно одеваются только в классические платья, да еще и должны быть со шляпкой на голове. Иначе, уверял Крячко, пришедшие в неподобающем виде на трибуны допущены не будут. «Ну, болтун! — с трудом обнаружив на обозримой дистанции всего трех обладательниц шляпок, мысленно отметил Лев. — Большинство тут в чем угодно, только не в платьях, а шляпки — и вовсе музейная редкость…» Правда, какие могли быть платья и шляпки в ноябрьскую пору, когда уже и ветерок поддувает вовсе не июньский, и дождик может в любую минуту заморосить…

Преклонных лет гражданин в соломенной шляпе старого фасона (годов, скорее всего, шестидесятых) и в утепленной куртке, сидевший справа от Гурова, осторожно тронул его за плечо:

— Простите! Вы, я так понял, на ипподроме новичок? Очень даже заметно… А я, знаете ли, последние тридцать лет все свое свободное время провожу здесь. Это — особый мир, особые люди, особый круг интересов… Даже особые запахи. Вы любите лошадей?

— Ну, вообще-то, люблю, — кивнул Гуров.

— А я просто обожаю! Это — нечто необыкновенное. Венец творения природы! — Сосед зажмурился и с восхищенной улыбкой покрутил головой. — Я почему еще люблю бега и скачки? Тут очень трудно подтасовать результат…

— И, тем не менее, это наверняка имеет место быть, — предположил Лев с долей скепсиса.

Печально вздохнув, сосед утвердительно кивнул и со значением в голосе отметил:

— Случаются вещи и похуже…

— Вы имеете в виду сразу трех усопших, кто имел отношение к бегам и тотализатору? Это — Бакалавр, замдиректора Хрысанин и наездник Любавский? — внимательно посмотрел в его сторону Гуров.

— О-о! Я вижу, вы хорошо осведомлены о том, что творится «в тени» ипподрома… Кстати, а что с ними произошло-то? — В голосе соседа сквозило недоумение.

— Да, вообще-то, знаю я очень мало. Так, в общих чертах… — Лев с нарочитой пренебрежительностью махнул рукой. — Знакомый рассказал. Но он и сам-то знает мизер. А вот как вы считаете, все эти три случая могут быть взаимосвязаны между собой?

— Тсс! — склонившись к нему, приложил палец к уже густо подсвеченным сединой усам сосед. — Давайте оставим эту тему. Уж очень она, в известном смысле, рисковая…

Лев согласился, что подобная тема и впрямь изобилует «подводными камнями», поэтому и в самом деле лучше поговорить о чем-то другом, но при этом мысленно отметил, что с этим завсегдатаем надо как-то поближе познакомиться, чтобы потом встретиться в более подходящей обстановке. Он изобразил безразличный вид и уведомил, что такого рода событиями интересуется не очень, а вот особенности ипподромного бытия кажутся куда более занимательными.

Его собеседник охотно заговорил о качествах лошадей, участвующих в бегах, о талантах и достоинствах тех или иных наездников. В какой-то миг замолчав, он вдруг резко оживился и расцвел улыбкой, указывая на пробегавшего мимо трибуны крупного серого коня с цифрой 3 на боку:

— Смотрите! Смотрите! Это же Эльбрус, фаворит нынешних бегов! Он финиширует первым! Великолепно! Значит, сегодня я в выигрыше… А вы на какую-нибудь из лошадок ставили? — повернулся он к Гурову.

— На Геру… — пожал плечами Лев. — Так, от нечего делать стольник поставил…

— Боюсь, вы его потеряли, — сокрушенно вздохнул сосед. — Хотя, если по совести, нынешние бега — не чета былым. Ой, да что там говорить? Теперь и зритель вообще не тот, да и я сам уже не тот… Когда-то Пантелеича все тут знали. На кого ставить — ко мне за советом в очередь становились. А сейчас… Спроси молодых, кто такой Пантелеич, — даже близко никто не вспомнит.