Александра Маринина - Личные мотивы. Том 2

После океанариума они ходили изучать другую часть набережной, ту, что начиналась за сквером, разделяющим старую, «литературную», и новую, «политическую», части города. Новая набережная была пошире, и магазины на ней стояли другие, если на старой торговля шла в палатках и киосках, то здесь красовались торговые точки с собственными названиями, отдельными помещениями, витринами и кондиционерами. И цены в ресторанчиках и кафе были повыше, а вот пляж оказался точно таким же необорудованным и с платными пластиковыми шезлонгами. Настя и Леша поужинали в кафе под названием «Шарм», являвшем собой изящную, выполненную из дерева терраску, нависающую над пляжем. Названия в меню поражали изобретательностью, но еда была ужасающе невкусной.

– Что сказал бы драгоценнейший Яков Наумович, если бы увидел, как мы за такие деньги давимся чем-то совершенно несъедобным, – задумчиво произнес Чистяков. – Наверное, умер бы от ужаса. Он ведь говорил, что питаться мы должны только в своей гостинице, потому что у нашего хозяина самые лучшие повара.

– Но не возвращаться же ради еды на другой конец города, – рассудительно ответила Настя. – У нас с тобой запланирован осмотр улицы, на которой жил Евтеев, а это как раз в «политической» части. Давай уже скорее додавимся, расплатимся и пойдем искать дом.

На следующий день, 9 мая, Настя снова с утра предприняла попытку дозвониться хоть до кого-нибудь, но тщетно: телефоны или не отвечали, или выяснялось, что нужный человек будет доступен только после праздников.

– Все, решено, – твердо сказала она, закрывая блокнот, – сегодня будем предаваться сладкому безделью.

– Слава богу, наконец-то! – обрадовался Алексей. – Дай голове хоть немного полноценного отдыха.

Они разделись и устроились под «грибком» возле бассейна в своем отеле, заказали кофе и по два куска торта и нежились на горячем солнышке, то и дело ныряя в прохладную голубую воду, по очереди играли в игрушки на айподе Чистякова, потом Леша читал ей вслух какой-то детектив. Настя периодически проваливалась в дрему и удивлялась тому, насколько нединамично, затянуто и скучно написан роман: она просыпалась, включалась на полуслове и обнаруживала, что все понимает, словно и не пропустила ничего.

Вечером взяли такси и поехали в предгорье, в ресторан «Синее море», который активно рекламировал Николай Степанович Бессонов, уверяя, что таких хачапури, как там, они не найдут нигде в мире. Места в ресторане, как и во многих других ресторанах Южноморска, были устроены в отдельно стоящих беседках среди густой зелени, рядом протекала горная речушка, через которую был перекинут горбатый мостик, и воздух здесь был прозрачным и влажным. Цены в ресторане были запредельными, но зато хачапури действительно оказались потрясающими, нежными и сочными, Настя и Чистяков съели по три штуки и потом долго приводили себя в чувство при помощи зеленого чая.

Они сидели за столиком в беседке, и Настя вдруг увидела кота необычного окраса. Кот был симпатичный и толстый, коричневый с зеленым, а концы шерстинок – белые. Она тут же потянулась за фотоаппаратом – просто грех не запечатлеть такую красоту. Хорошо бы, чтобы удалось передать фактуру шерсти, и Настя оглянулась в поисках подходящего фона. Фон нашелся, это была оштукатуренная светло-бежевая стена здания ресторана, и солнечный свет падал прямо на нее, но встала задача поместить на этот фон привыкшее к свободе животное, да еще заставить его не жмуриться от яркого света. Однако кот оказался покладистым и охотно дошел до стены, привлекаемый запахом рыбы, кусочек которой Настя попросила у официанта, уносившего грязные тарелки с одного из столов. Чистяков стоял рядом с ней и держал вожделенный кусочек рыбы в пальцах вытянутой руки, кот сидел неподвижно, широко раскрыв глаза и не сводя застывшего взгляда с лакомства, а Настя быстро делала снимки. К ним подошел хозяин заведения, который оказался другом Бессонова.

– Можно посмотреть, что получилось? А то у нас многие Филимона снимают, а получается как-то не очень. Может, вам повезет больше.

Настя показала ему на дисплее снимки, и хозяин остался очень доволен.

– Замечательно, просто замечательно, – восторгался он. – Вы не дадите мне флэшку на пять минут? Я перекину фотографии на свой компьютер, потом напечатаю, мы их внутри в рамочках повесим. Знаете, Филимон у нас всеобщий любимец, уже шесть лет здесь живет, у него чудный характер, добрый и не вредный.