Рут Ренделл - Дремлющая жизнь

– И вам не пришло в голову, что у девушки, никогда не выходящей затемно из дому без провожатого, должны иметься веские причины, чтобы это сделать? Об этом вы тоже не подумали? Или забыли, что именно в тот вечер убили Роду Комфри?

– Нет, – замотала головой Мелина, – я об этом не думала. И вообще, какое отношение к нам с Полли имеет это убийство?

Вексфорд пристально смотрел на девушку. Под его взглядом Мелина начала машинально ковырять пальцем золотую вышивку на своем жилете, казавшемся белоснежным на фоне бронзовой кожи. Наконец, суровость инспектора ее проняла, и оболочка миленькой глупышки рассыпалась вдребезги. Девушка отчаянно разрыдалась.

– О господи! – пробормотал Лоринг.

Мелина плакала навзрыд, раскачиваясь, словно в истерике. Когда героиня впадает в безумие, она всегда появляется в белом атласном платье [14], без тени сочувствия подумал Вексфорд.

– Дайте ей пощечину, что ли, – сказал он Лорингу и вышел в коридор.

За исключением доносившегося из кухни визга, постепенно переходящего в приглушенные всхлипывания, в квартире стояла тишина. Инспектор поразился тому, насколько должна была окаменеть от испуга Паулина Флиндерс, если она даже не выглянула на крики. Он с ужасом подумал о том, что ему предстояло сделать.

Все двери в коридоре оставались закрыты. Вексфорд постучал в ту, которая вела в гостиную, где он был прошлый раз. Никто не отозвался, но внезапно дверь открылась. На пороге стояла Паулина. Она смотрела на него с глубокой скорбью и без малейшей надежды. Казалось, что ее тянут вниз и бесформенная длинная юбка, и широкая кофта, и волосы, сосульками свисающие на поникшие плечи. Весь ее вид заставлял визави также потупить взгляд. Уже не было ни рукописей на столе, ни заправленной в печатную машинку бумаги, не лежали раскрытые книги и журналы. Сколько же часов она прождала в этой комнате, парализованная ужасом, неспособная даже пошевелиться?

– Садитесь, мисс Флиндерс, – сказал Вексфорд. Ему вовсе не хотелось мучить девушку, но он должен был все узнать. – Вам не надо искать причину, по которой вы не можете сказать мне имени того, с кем провели вечер восьмого августа. Я уже знаю, что никакого мужчины с вами не было.

Она напряглась и бросила на него испуганный взгляд. Инспектор понимал, в чем дело, но предпочел не акцентировать на этом внимания. Из-за жалости к ней его мозг работал особенно быстро, пытаясь соединить вместе все кусочки головоломки и понять, сложилась ли, наконец, правдивая картина. По крайней мере половина фактов пока еще не получила должного объяснения, и ему придется выяснить у Полли недостающие. Та, сгорбившись, сидела на стуле, тусклые волосы свисали на лицо.

– Вы боялись выходить на улицу по вечерам, потому что однажды на вас напал мужчина. Так? – начал инспектор.

Волосы дрогнули – девушка кивнула.

– Вы мечтали, что в Англии когда-нибудь разрешат свободное ношение оружия для самозащиты. А вы знаете, что ношение ножей также незаконно? Просто нож куда проще приобрести, чем пистолет. Как давно вы носите в своей сумочке нож, мисс Флиндерс?

– Около года, – прошептала та.

– Речь идет о выкидном ноже, правда? О таком, лезвие которого выскакивает при нажатии на кнопку. Где сейчас этот нож?

– Я выкинула его в канал Кенбурн-Лок.

Еще никогда в жизни ему так не хотелось оставить человека в покое. Он открыл дверь и позвал Лоринга. Полли побледнела, сжала губы и вскочила со стула.

– Давайте-ка устроимся поудобнее, – сказал Вексфорд, усаживая девушку на диван и сам опускаясь рядом. Лоринг занял освободившийся стул. Инспектор продолжил, тщательно подбирая слова:

– Я расскажу вам историю, расскажу, с чего все началось. Когда-то в Сассексе, в городке Кингсмаркхэм, жила тридцатилетняя женщина по имени Рода Комфри. Однажды ей повезло – она выиграла около десяти тысяч фунтов стерлингов и переехала жить в Лондон. Когда деньги подошли к концу, она начала пополнять свои доходы тем, что занялась шантажом. Рода сменила фамилию на Уэст, точнее – миссис Уэст, потому что фамилия Комфри и незамужнее положение были ей неприятны и унижали ее. Через некоторое время она встретила молодого мужчину, иммигранта-нелегала, мечтавшего стать новым Джозефом Конрадом, то есть поселиться в Англии и писать книги. Рода предложила помощь. Она пообещала раздобыть ему новую биографию, отца с матерью, фамилию, свидетельство о рождении и имя. Имя того, кто сам никогда не получит паспорта и не предъявит претензий, потому что всю жизнь проведет в приюте для душевнобольных. Этот несчастный – Джон Гренвиль Уэст, двоюродный брат самой Роды. Молодой иностранец согласился.