Алексей Макеев - Десять пуль на сундук мертвеца (сборник)

– Чист, – прихлебывая с аппетитом чай, ответил Крячко. – Чист от пороховых следов. Если бы стрелял, то нашли бы частички и на рукавах, и на руках.

– Ладно, продолжайте работать со Скляром, на всякий случай. Пусть его в СИЗО поразрабатывают в камере, для очистки совести и для полной уверенности, что он тут непричастен. В остальном ваш план работы по этому делу одобряю. Значит, делаем упор на тех, кто мог освободиться из мест заключения и у кого осталось сильное чувство неприязни к Шамину. Запрос на послужной список Шамина я утром подпишу и отправлю коллегам. И ваши допуски к материалам тоже. Я там подключил заместителя министра, чтобы межведомственных трений не было. Что поручите МУРу?

– МУР пусть занимается бытовой темой, – грея ладони о горячие бока чашки, ответил Гуров. – Муж любовницы, любовник жены, сосед по даче и тому подобное. Мало ли из-за каких неурядиц могут возникнуть сильные неприязненные отношения, граничащие с ненавистью. А моральных уродов и скрытых психопатов, которые до этого себя никак не проявляли, в нашей жизни достаточно. Вполне может всплыть какая-то глупейшая ссора и кретин, убивший из-за этого.

– Да, бывает и такое, – согласился Орлов. – У нас в Подмосковье только за последнюю неделю два огнестрела на дороге из-за того, что двое не поделили полосу или один другого подрезал во время движения. Уродов хватает.

В квартире Шаминых атмосфера была тягостной, как и в любой другой, когда умирал кто-то из близких. Горе пропахло корвалолом и пропиталось женскими слезами. С черным крепом на стеклах мебели, экране телевизора и зеркалах.

Портрет полковника Шамина, стоявший в гостиной на отдельном столике с траурной ленточкой, был взят откуда-то из семейного архива. И не в форме с погонами, а обычное фото из жизни, наверное, на даче. Георгий Павлович снят чуть вполоборота, улыбающийся, ветер теребил его жиденькие седоватые волосы, а морщинки вокруг глаз выдавали возраст, хотя лицо светилось молодецкой удалью и радостью.

Дверь, по русскому обычаю, была не заперта. Заходили все: знакомые, соседи. Сидели с вдовой, вздыхали, соболезновали. Место под гроб было приготовлено в центре, где сиротливо жались друг к другу две табуретки.

Гурова встретил молодой мужчина, чем-то неуловимо похожий на покойного Шамина. Тот же высокий лоб, тот же большой, с чуть опущенным кончиком, нос, тот же жесткий взгляд близко посаженных глаз. Судя по выражению лица, мужчина был уверен, что пришли старые сослуживцы.

– Здравствуйте. – Лев вытащил удостоверение и протянул. – Примите наши соболезнования, но, сами понимаете, надо работать. Мы бы хотели поговорить с вдовой, задать несколько вопросов.

– Я понимаю, – кивнул мужчина. – Хотя маме будет тяжело. Ведь только-только…

– А вы сын Георгия Павловича?

– Да… Владимир.

Они устроились в кухне. Хлопоты общения с редкими визитерами взяла на себя соседка в черном платке. А Владимир привел и усадил на стул статную, но сильно постаревшую женщину. Это было сразу заметно. Наверняка ей еще два дня назад не давали пятидесяти пяти лет, а сейчас она выглядела на все семьдесят. Гуров опять произнес свою вступительную речь с соболезнованиями и необходимостью работать, несмотря ни на что. Убийца не найден, и нужно сделать все, чтобы его найти в кратчайшие сроки. Дело чести, ведь убит полковник полиции, человек, который всю жизнь отдал служению в органах.

Женщина оказалась сильной духом. Она умудрялась разговаривать с сухими глазами, только иногда ее голос становился хриплым. Она откашливалась, отпивала из стакана воду и снова отвечала на вопросы. Владимир помогал ей, иногда отвечая за нее. Но в целом он ничем помочь не мог, потому что уже больше десяти лет жил в Питере, наезжая раз в год по каким-нибудь праздникам.

Они не имели представления, кто и зачем мог убить Шамина. Да, всю жизнь прослужил в органах внутренних дел, но чтобы кто-то когда-то… И отношения со всеми ровные, и друзей много.

– Он со всеми был в хороших отношениях, – твердила Ольга Сергеевна, – он со всеми всегда находил общий язык. Я не понимаю, не понимаю…

– Ему как-то негде и не с кем было враждовать, – пытался пояснить сын Владимир. – С соседями они с мамой живут бок о бок уже лет сорок. Общается… общался папа в основном со своими бывшими сослуживцами. У них сложилась своя компания пенсионеров МВД. И на рыбалку, и на шашлыки на даче, по выходным в футбол на «Динамо» они тоже вместе играют.

– Может, на футболе что-то произошло однажды? – осторожно спросил Крячко. – Знаете, Володя, как бывает в запале спортивного азарта! Неудачно толкнул, промахнулся по мячу и пнул соперника в голень, еще что-то в этом роде.