Ostin Mars - Двое в лодке

- Не надо нервничать, не надо. Уберите стволы, все, - он посмотрел на своих бойцов, - уберите, я сказал!

Откуда у охранника взялся ствол, я не заметил, но держал он его простреленной рукой довольно уверенно. Какой же крепкий, гад! С такими надо либо дружить, либо убивать при первой же возможности. Толстяк кивнул мне на стул, сам подобрался и посмотрел мне в лицо:

- Так кто же ты такой, а? Чей ты?

- Свой собственный, - я прислонился к столу, но остался стоять, не опуская пистолета.

- Держишься уверенно, где научился?

- В армии, - я переводил взгляд с одного на другого, пытаясь догнать, какого чёрта я сюда попал. Выходило неутешительно. Я опять перевёл тяжёлый взгляд на толстяка, - теперь ты мне скажи, кто ты такой и какого хрена я здесь оказался?

- Вас привезли вчера, это не моя инициатива, - он поднял ладони, открещиваясь от всего произошедшего. - Пацаны шалят, кровь молодая… Ты обидел одного, тот собрал друзей, друзей ты тоже, хм, обидел… В общем, когда завопили сирены, вас просто кинули в машину и смылись, а что с вами делать дальше, предоставили расхлёбывать мне. Понятное дело, извиниться и разойтись уже не получится.

Я усмехнулся, вытер плечом кровящую скулу:

- А жаль. Я бы с удовольствием, - толстяк улыбнулся, взгляд сделался цепким:

- Да. Слушай, ты крепкий парень, своей толпы у тебя нет, может, подумаешь о том, чтобы ходить с нами? С пацанами как-нибудь перетрёте, не впервой, деньгами тут никто не обижен… Да и за девкой своей присмотришь пока.

- Что значит «пока»? - насторожился я. - Вы её не отпускаете?

- Нельзя, у главного на неё большие планы, - он пожал плечами. - Потому и предлагаю тебе пока побыть с нами, без неё, как я понимаю, ты не уйдёшь?

Да я по-любому не уйду отсюда своими ногами, вот это я понимаю очень чётко. И потому надо думать быстро, а действовать осторожно.

- Не уйду, - прищурился я. - Я согласен.

Боров расслабился, довольно улыбнулся:

- Ну вот и отлично. С пацанами сам познакомишься. Еду вам какую-нибудь принесут, можете пока пообщаться. А я пойду, дел много. И да, пушку отдай хозяину, - он поправил одежду и вышел в коридор, когда за ним закрылась дверь, мне остро захотелось пушку не отдавать, а очень даже направить на двоих этих амбалов. Но здравый смысл оказался сильнее, ну или что там у меня его по бедности заменяет.

Стрелок взял у меня свой пистолет, подал напухающую правую руку:

- Жека.

- Лёха, - я пожал чуть выше кисти, заслужив благодарно-ненавидящий взгляд, обернулся ко второму, тот тоже протянул руку, сдавил так, что захрустело на всю комнату, оскалился:

- Я тоже Лёха, - конечно он довольный и дружелюбный, я в него не стрелял и ничего ему не сломал. Пока что. Тёзка оскалился своей неприятной улыбкой, кивнул на Женьку, - общайтесь, щас мы вам пожрать притащим.

Как только за ними со скрипом закрылась дверь, мигом вышедшая из оцепенения Женька прыгнула на меня прямо со стула, сцапала обеими руками, стала что-то всхлипывать, вжимаясь в мою футболку. Я гладил её по волосам и молчал, что я ей скажу? Что всё плохо и нам светит ещё хуже? Что перемирие – мера временная, и что драпать надо во все ласты, как только представится возможность? Что нам это даст?

- Жень, садись и рассказывай, ты вроде как помнишь больше меня, - я посадил её рядом с собой на диван, обнял, не сумев отцепить её пальцы от своей обтрёпанной футболки.

- Да, сейчас, - она трясущимися руками поправила волосы, немного успокоилась и снова вцепилась в меня. - Они пришли ночью, взяли меня и отвели в комнату наверху, сказали, что если не пойду – лицо порежут. - Её голос дрожал, я чувствовал себя последней сволочью – где я был в этот момент?! В обмороке? Не оправдание, блин! – В комнате были мужчины, они играли в карты и пили. Меня хотели… добавить в меню, - она немного истерично хохотнула, я сжал её плечо:

- И что?

- Подвели к свету, чтобы посмотреть на лицо. А один из них меня узнал, разорался, чтоб не смели трогать… Я тоже его узнала, - она закатила глаза, скривилась, - добрый дядя Витя, мы с его семьёй иногда отдыхали вместе.

- И он знает твоего папу? Это же хорошо! - я был полон надежд, но она их обломала, косо улыбнувшись, еле сдерживая слёзы:

- Он знает мою маму… а это совсем не хорошо, - я нахмурился, пытаясь понять хоть что-нибудь, Женька вздохнула и отвернулась, уставившись в окно, - моя мама не домохозяйка, Лёш. У неё тоже бизнес, причём гораздо прибыльнее, чем папина служба.

- Чём она занимается? И как это относится к этому твоему дяде Вите?