Мария Воронова: Ледяное сердце Северины

Мимо, молодецки свистнув, прогрохотала следующая электричка. Уже поздно, наступила белая ночь. Небо цвета чая с молоком потускнело, молодые листья на деревьях шелестели, серебрясь в мягком свете луны.

Инга побежала по мокрой от недавнего дождя пешеходной дорожке мимо линии частных домиков, где старая деревянная дача с покосившейся верандой мирно соседствовала и с шикарным особняком, и с пустым, заросшим дикой травой участком. С другой стороны бежал узкий ручеек в крутых берегах, какое-то побочное дитя старинной системы фонтанов.

В этот час на улице не было ни людей, ни машин, и Инга бежала широко и свободно, не опасаясь сбить кого-нибудь с ног или самой попасть под колеса. При правильном беге нельзя сбиваться с темпа, поэтому ноги периодически попадали в лужи. Кроссовки у нее были хорошие, не промокали, а вот низ штанин пострадал серьезно. Гораздо удобнее тренироваться в лосинах или коротких брюках, но она уже почти пятнадцать лет бегает только в длинных и широких. И все потому, что когда-то тренер сказал, мол, у нее такие тонкие лодыжки, а мчится она так сильно и энергично, что ему страшно на это смотреть. Каждую секунду кажется, что ноги не выдержат нагрузки и сломаются. После этих слов Инге самой стало страшно, и она купила широкие спортивные брюки.

Она усмехнулась. Вот как бывает: мимоходом сказанное слово определяет в чем-то твое поведение на всю жизнь, а тонны наставлений и нотаций пролетают мимо, не процарапав в коре мозга ни одной новой извилины.

Добежав до перекрестка с Собственным проспектом, Инга повернула на шоссе. Сегодня она сделает большой круг – до Биологического института через Сергиевку и университет. Дома ждет еще одна одинокая ночь, зачем торопиться?

Руслан снова не остался… Да, его можно понять. Да не то что можно понять, им надо восхищаться! Человек долга! От злости Инга немного прибавила скорость. Семейные дела профессора Волчеткина в самом деле весьма непросты. Жена психически больна, причем не какая-то там истеричка или шубообразная шизофреничка, которой один-два раза в год требуется стационарное лечение, а в остальное время она совершенно здорова. Нет, жена Руслана больна чем-то очень редким и серьезным. Она не буйная, не галлюцинирует, просто сознание находится на уровне пятилетней девочки. И длится это уже не год и не два…

Руслан поступил очень благородно, никто не спорит. Вместо того чтобы вернуть заболевшую жену родителям, он сам стал ухаживать за нею. Даже не оформил развод, хотя всем понятно, что о нормальной семейной жизни и речи быть не может. Инга не знала подробностей, Руслан никогда не обсуждал с ней болезнь Ольги, но по некоторым намекам поняла, что ее родители тоже имели серьезные проблемы с психикой. Отец, кажется, без затей спился, а мать, законсервировавшаяся в образе хиппи семидесятых, писала странные картины и не собиралась обременять себя заботами о больной дочери. Не зря в прежние времена люди, подыскивая невесту, узнавали всю подноготную о ее родных. Все же психические расстройства – дело семейное. Стоит приглядеться к кровным родственникам шизофреника, как выясняется, что один – страстный коллекционер, другой – запойный алкоголик, третий боится женщин, как огня, и никогда не моется. Правда, тут же обнаружится и племянник – компьютерный гений, и дед – известнейший автор научной фантастики.

Вероятно, Руслан был сильно влюблен в свою будущую жену, раз мамаша в драных джинсах, фенечках и с повязкой на голове его не отпугнула.

Не снижая скорости, Инга прополоскала рот и энергично плюнула.

Благородная семья Волчеткиных! Они безропотно несут свой крест, ухаживая за «бедной малюткой». Когда случилось несчастье, Анна Спиридоновна сразу вышла на пенсию, хотя была еще деятельным ученым и великолепным преподавателем. Она целыми днями занимается с невесткой, поставив сыну только одно условие: у нее должны быть свободными вечера, ночи и воскресенья. Только вечер среды она отдает сыну. Руслан якобы работает с аспирантами.

О том, как Руслан смотрит за своей больной женой, Инга старалась не думать. Что-то гадкое виделось ей в этом.

Вместо положенного восхищения в душе поднималась волна неприязни – к бедной Ольге, которая не может заболеть настолько, чтобы ее нужно было содержать в психоневрологическом интернате, а главное, к Анне Спиридоновне. Инга понимала, что очень плохо и недостойно так думать, но ничего не могла с собой поделать. Самоотверженная старуха, ничего не скажешь! А если бы она не совершила подвиг самоотречения? Если бы сказала: сыночек, ты против моей воли взял в жены это дитя свободной любви и марихуаны, разбирайся теперь сам. Кидай в ноги ее безумию не только нормальную семейную жизнь, но и карьеру. Делай что хочешь, а у меня своя жизнь. Надолго бы хватило Руслана? Скорее всего, помыкавшись пару месяцев, он поступил бы, как все нормальные люди. Вернул бы жену родителям, оформил развод, а уплата алиментов по утрате дееспособности очистила бы его совесть.